Как Бог относится к смелым людям? Библия екклесиаст 9 5 разъяснение церковь.
«Праведные и мудрые и деяния их - в руке Божией»;
1 . На все это я обратил сердце мое для исследования, что праведные и мудрые и деяния их - в руке Божией, и что человек ни любви, ни ненависти не знает во всем том, что перед ним.
«одна участь праведнику и нечестивому... они отходят к умершим»;
2 . Всему и всем - одно: одна участь праведнику и нечестивому, доброму и злому, чистому и нечистому, приносящему жертву и не приносящему жертвы; как добродетельному, так и грешнику; как клянущемуся, так и боящемуся клятвы. Деян. 7:11 , Деян. 27:1,20
3 . Это - то и худо во всем, что делается под солнцем, что одна участь всем, и сердце сынов человеческих исполнено зла, и безумие в сердце их, в жизни их; а после того они отходят к умершим. Еккл. 8:11
4 . Кто находится между живыми, тому есть еще надежда, так как и псу живому лучше, нежели мертвому льву.
5 . Живые знают, что умрут, а мертвые ничего не знают, и уже нет им воздаяния, потому что и память о них предана забвению, Иов. 14:21
6 . И любовь их и ненависть их и ревность их уже исчезли, и нет им более части во веки ни в чем, что делается под солнцем.
«все, что может рука твоя делать, по силам делай»;
7 . Итак иди, ешь с весельем хлеб твой, и пей в радости сердца вино твое, когда Бог благоволит к делам твоим.
8 . Да будут во всякое время одежды твои светлы, и да не оскудевает елей на голове твоей. Мат. 6:17 , Мат. 25:4
9 . Наслаждайся жизнью с женою, которую любишь, во все дни суетной жизни твоей, и которую дал тебе Бог под солнцем на все суетные дни твои; потому что это - доля твоя в жизни и в трудах твоих, какими ты трудишься под солнцем. Прит. 5:18 , 1 Пет. 3:7
10 . Все, что может рука твоя делать, по силам делай; потому что в могиле, куда ты пойдешь, нет ни работы, ни размышления, ни знания, ни мудрости.
«не проворным достается успешный бег... но время и случай для всех их»;
11 . И обратился я, и видел под солнцем, что не проворным достается успешный бег, не храбрым - победа, не мудрым - хлеб, и не у разумных - богатство, и не искусным - благорасположение, но время и случай для всех их. Еккл. 3:1 , Лук. 12:25
12 . Ибо человек не знает своего времени. Как рыбы попадаются в пагубную сеть, и как птицы запутываются в силках, так сыны человеческие уловляются в бедственное время, когда оно неожиданно находит на них. Лук. 12:39 , Лук. 21:35 , Еф. 6:13
«мудрый бедняк... спас своею мудростью город».
13 . Вот еще какую мудрость видел я под солнцем, и она показалась мне важною:
14 . Город небольшой, и людей в нем немного; к нему подступил великий царь и обложил его и произвел против него большие осадные работы;
15 . Но в нем нашелся мудрый бедняк, и он спас своею мудростью этот город; и однако же никто не вспоминал об этом бедном человеке. Прит. 29:8
16 . И сказал я: мудрость лучше силы, и однако же мудрость бедняка пренебрегается, и слов его не слушают. Прит. 21:22 , Прит. 24:5
17 . Слова мудрых, высказанные спокойно, выслушиваются лучше, нежели крик властелина между глупыми.
18 . Мудрость лучше воинских орудий; но один погрешивший погубит много доброго. Иис.Н. 7:25
В. Не известно человеку, что ждет его (9:1 - 11:6)
1. КОНЕЧНАЯ УЧАСТЬ У ВСЕХ ОДНА (9:1-10)
Еккл. 9:1 . Правильнее читать этот стих так: И обдумывая все это в сердце своем, я понял, что и праведные и мудрые, и дела, которые они делают, - все в руке Божией, и не знает человек, что ожидает его впереди: любовь или ненависть. В любой ее редакции первая фраза стиха 1 связывает этот раздел с предыдущим.
Все, что "видел" Екклесиаст (8:9,10,17), все, на что он "обращал сердце" (8:9,16; 9:1), убедило его в том, что люди не являются "хозяевами своей судьбы"; зависящие, казалось бы, от времени, в которое живут, и просто от случая, они и все деяния их в конечном счете зависят от воли Божией (пребывают в руке Его; сравните с Прит. 21:1). И в чувствах своих не волен человек (в любви или ненависти), как не знает он, любовь или ненависть (со стороны других), процветание или бедствия несет ему будущее.
Еккл. 9:2-3 . Такова участь всех, с печалью констатирует Екклесиаст - как людей высоконравственных, так и безнравственных, как приносящих Богу жертвы, так и не приносящих их, как боящихся упоминать имя Божие всуе, так и не боящихся этого ("клянущиеся" и "боящиеся клятвы" имеют в стихе 2 именно такое значение).
Фраза "Все, что делается под солнцем" в стихе 3 подразумевает эту общую участь "как добродетельного, так и грешника" (стих 2). Худо это, в рассуждении Екклесиаста, потому, что, не понимая, как действует закон воздаяния, и предвидя для себя одинаковую участь, люди в процессе своей жизни, все больше исполняются зла и безумия, пока не отойдут, наконец, к умершим.
Еккл. 9:4-6 . Между тем, лучше… псу живому нежели мертвому льву, провозглашает он, исходя из того, что собаки (псы) считались на древнем Востоке чуть ли не самыми презренными животными (1-Цар. 17:43), тогда как львы почитались за силу и красоту (Прит. 30:30). Эта аллегория означает, что лучше жить в презрении чем умереть окруженным почетом и уважением. Ибо память и о великих угасает, а надежда… есть только у живущих, потому что лишь они обладают сознанием и чувствами. А потому и великий человек, пребывающий в шеоле, в состоянии полусна, менее ценен чем наименьший из людей на земле.
За гробом нет и воздаяния, утверждает Екклесиаст Ибо и оно, как чувства, добрые или злые, как сознание и память, связаны в его представлении лишь с пребыванием под солнцем. Безрадостные размышления автора о загробном существовании должны быть восприняты в контексте противопоставления ему жизни с ее возможностями для радости и самой способностью радоваться (благодаря "действию чувств"), присущей живым.
Другими словами, Екклесиаст не столько описывал то, чем является посмертие (каково оно), сколько то, чем оно не является. И делал это с целью обратить внимание читателя на утрачиваемые им вместе с жизнью возможности. Служить Богу и наслаждаться Его дарами и есть главная такая возможность (Ис. 38:11,18-19). Некоторые толкователи видят противоречие между 9:4-6 и 4:2-3 ("мертвые счастливее живых").
Но в сущности противоречия тут нет. Екклесиаст лишь подразумевал, что для угнетенных и страдающих (4:1) смерть может оказаться предпочтительнее жизни. С другой стороны, лишь с жизнью связана надежда и возможность радоваться. То есть жизнь и смерть просто рассматриваются им здесь и там с разных позиций, в разной перспективе.
Еккл. 9:7-10 . В свете неопределенности будущего и непонятного чередования радостей и горестей в жизни человека, перед лицом неизбежной для него смерти, после которой радости уже не будет, Екклесиаст опять призывает читателя наслаждаться жизнью, пока она дается ему, как даром Божиим (сравните эти стихи с 2:24-26; 3:12-13,22; 5:18-19).
Кажется, здесь он более чем в других местах подчеркивает те аспекты повседневного бытия, которым надо радоваться: это хлеб… вино (сравните Пс. 103:15), красивые одежды. "Светлые" одежды (по другим переводам - "белые"), возможно, символизируют тут (как и постоянное умащивание головы елеем) радостное настроение, достаток.) И, наконец, жизнь с любимой женой (сравните Прит. 18:22).
Все это, будучи насущной необходимостью каждого дня, является и некоторой, своего рода, роскошью, даруемой Богом. (Заметим, что русскому когда в стихе 7 в англ. переводах Библии соответствует "поскольку".) Наслаждаться всем перечисленным следует тем более, что человеческие дни - кратки, и именно в этом смысле названы тут "суетными". В стихе 10 автор повторяет (сравните стихи 4-6) мысль о пустоте и бесплодности посмертия, и ввиду этого призывает читателя трудиться по силам и способностям, пока он живет под солнцем.
2. НЕ ЗНАЕТ ЧЕЛОВЕК, ПРЕУСПЕЕТ ЛИ ОН БЛАГОДАРЯ МУДРОСТИ СВОЕЙ (9:11 - 10:11)
Еккл. 9:11-12 . Но при этом он побуждает его не забывать, что успех далеко не всегда приходит к тому, кто его, казалось бы, заслужил: не обязательно побеждают в беге "проворные", а в битве - сильные ("храбрые"), не всегда у мудрых есть хлеб, а у разумных - богатство, как не всегда "искусные" (в значении "знающие, образованные, умелые") пользуются авторитетом. И еще, напоминает Екклесиаст никто из людей не знает своего времени, т. е. времени, когда его неожиданно настигнет бедствие, и он, подобно рыбе, запутается в "пагубной сети", или птице - в силках.
Еккл. 9:13-18 . По всей видимости, важным примером того, что мудрые не всегда удостаиваются заслуженной награды, представляется Екклесиасту известный ему случай, когда бедный, но мудрый человек, спасший свой город от осадившего его великого царя, скоро был забыт своими согражданами. Трудно сказать, имел ли автор в виду какой-то конкретный исторический случай, или иллюстрирует здесь мысль, высказанную им в стихе 11, возможной ситуацией.
Стих 16 следует читать в том смысле, что несмотря на пренебрежение мудростью бедняка, мудрость все-таки есть благо; она, к примеру, лучше силы (подразумевается, военной; сравните с 7:19, а также с Прит. 21:22). Похвальное слово в адрес мудрости продолжается в стихе 17, а в стихе 18 Екклесиаст опять-таки оговариваясь, что мудростью можно достичь большего чем применением воинских орудий, замечает, что, однако, много доброго, обретенного ценой мудрости, может погубить один погрешивший (иначе говоря, чей-то один грешный, глупый поступок, действие).
Спрашивает МихаилОтвечает Максим Балаклицкий, 10.12.2010
Как к любым другим: спасает их от их грехов.
Библия и люди понимают смелость по-разному.
По Библии, смелость это НЕ безрассудство, и уж тем более не своеволие, самоуверенность и похвальба. Таких храбрецов Бог позорит:
князей лишает достоинства и низвергает храбр ых
Горе тем, которые храбр ы пить вино и сильны приготовлять крепкий напиток,
Города будут взяты, и крепости завоеваны, и сердце храбр ых Моавитян будет в тот день, как сердце женщины, мучимой родами
На третий день, когда они были в болезни, два сына Иакова, Симеон и Левий, братья Динины, взяли каждый свой меч, и смел о напали на город, и умертвили весь мужеский пол;
Что за смелость напасть на беззащитных? Явная сатира и осуждение подлости и жестокости братьев.
Авессалом же приказал отрокам своим, сказав: смотрите, как только развеселится сердце Амнона от вина, и я скажу вам: "поразите Амнона", тогда убейте его, не бойтесь; это я приказываю вам, будьте смел ы и мужественны.
Авессалом вершит самосуд, и его призывы слуг к смелости не делают его заговор против брата законным.
Сатана в образной форме дважды назван смельчаком:
Нет столь отважного, который осмел ился бы потревожить его; кто же может устоять перед Моим лицем?
Иов.41:26 на все высокое смотрит смел
о; он царь над всеми сынами гордости.
Правильная смелость - готовность следовать Божьей воле:
и какова земля, тучна ли она или тоща? есть ли на [ней] дерева или нет? будьте смел ы, и возьмите от плодов земли. Было же это ко времени созревания винограда.
И таких людей Бог благословляет настоящим самообладанием:
Иис. Иисус и весь народ, способный к войне, встал, чтобы идти к Гаю, и выбрал Иисус тридцать тысяч человек храбр ых и послал их ночью,
Также и Саул пошел в дом свой, в Гиву; и пошли с ним храбр ые, которых сердца коснулся Бог.
Нечестивый бежит, когда никто не гонится [за ним]; а праведник смел , как лев.
пришел Иосиф из Аримафеи, знаменитый член совета, который и сам ожидал Царствия Божия, осмел ился войти к Пилату, и просил тела Иисусова.
Видя смел ость Петра и Иоанна и приметив, что они люди некнижные и простые, они удивлялись, между тем узнавали их, что они были с Иисусом;
И ныне, Господи, воззри на угрозы их, и дай рабам Твоим со всею смел остью говорить слово Твое,
Варнава же, взяв его, пришел к Апостолам и рассказал им, как на пути он видел Господа, и что говорил ему Господь, и как он в Дамаске смел о проповедывал во имя Иисуса.
И пребывал он с ними, входя и исходя, в Иерусалиме, и смел о проповедывал во имя Господа Иисуса.
Впрочем они пробыли [здесь] довольно времени, смел о действуя о Господе, Который, во свидетельство слову благодати Своей, творил руками их знамения и чудеса.
Деян.14:19 из Антиохии и Иконии пришли некоторые Иудеи и, когда [Апостолы] смел о проповедывали, убедили народ отстать от них, говоря: они не говорят ничего истинного, а все лгут. И, возбудив народ, побили Павла камнями и вытащили за город, почитая его умершим.
Деян.18:26 Он начал смел о говорить в синагоге. Услышав его, Акила и Прискилла приняли его и точнее объяснили ему путь Господень.
Деян.26:26 Ибо знает об этом царь, перед которым и говорю смел о. Я отнюдь не верю, чтобы от него было что-нибудь из сего скрыто; ибо это не в углу происходило.
Рим.10:20 А Исаия смел о говорит: Меня нашли не искавшие Меня; Я открылся не вопрошавшим о Мне.
Рим.15:15 но писал вам, братия, с некоторою смел остью, отчасти как бы в напоминание вам, по данной мне от Бога благодати
Прошу, чтобы мне по пришествии моем не прибегать к той твердой смел ости, которую думаю употребить против некоторых, помышляющих о нас, что мы поступаем по плоти.
для которого я исполняю посольство в узах, дабы я смел о проповедывал, как мне должно.
Фил.1:14 и большая часть из братьев в Господе, ободрившись узами моими, начали с большею смел остью, безбоязненно проповедывать слово Божие.
Евр.13:6 так что мы смел о говорим: Господь мне помощник, и не убоюсь: что сделает мне человек?
Не всегда храбрость - залог победы:
И обратился я, и видел под солнцем, что не проворным достается успешный бег, не храбр ым - победа, не мудрым - хлеб, и не у разумных - богатство, и не искусным - благорасположение, но время и случай для всех их.
В час Божьего суда испугаются все, кроме праведных:
и у проворного не станет силы бежать, и крепкий не удержит крепости своей, и храбр ый не спасет своей жизни,
Близок великий день Господа, близок, и очень поспешает: уже слышен голос дня Господня; горько возопиет тогда и самый храбр
ый!
Христос был смелым, ПОТОМУ ЧТО действовал по Божьей воле:
И когда Он прибыл на другой берег в страну Гергесинскую, Его встретили два бесноватые, вышедшие из гробов, весьма свирепые, так что никто не смел проходить тем путем. 29 И вот, они закричали: что Тебе до нас, Иисус, Сын Божий? пришел Ты сюда прежде времени мучить нас. 30 Вдали же от них паслось большое стадо свиней. 31 И бесы просили Его: если выгонишь нас, то пошли нас в стадо свиней. 32 И Он сказал им: идите. И они, выйдя, пошли в стадо свиное. И вот, все стадо свиней бросилось с крутизны в море и погибло в воде.
С уважением,
Максим
Читайте еще по теме "Толкование Писания":
Синодальный перевод (ru)
Синодальный перевод (ru)
Вся Библия
Книга Екклесиаста, или Проповедника
Книга Екклесиаста, или Проповедника, Глава 9 , стих 11
ОТНОШЕНИЕ К НЕСПРАВЕДЛИВОСТЯМ ЖИЗНИ > Пользование жизнью наилучшим образом > 11 Суета усилий и успеха в жизниКомментарии:
Комментарий к книге
Комментарий к разделу
Эта небольшая книга называется в евр. Библии «Слово Когелета, сына Давидова, царя в Иерусалиме». Однако слово «Когелет» (ср Екк 1:2 и Екк 12 ; Екк 7:27 ; Екк 12:8-10) — имя не собственное, а нарицательное и по своей грамматической форме — женского рода. Его смысл не вполне ясен. Согласно наиболее вероятному объяснению, оно обозначает профессиональную обязанность говорящего на собрании и происходит от евр «кагал» — собрание. Поэтому оно и переведено греч словом «Екклесиаст» («екклесиа» — собрание, а потом Церковь). Отсюда и пояснительное название в русском переводе — Проповедник, заимствованное из перевода Библии Лютером на немецкий язык. Автора отождествляют с Соломоном, на это есть косвенное указание в тексте (Екк 1:16 ср 3 Цар 3:12 ; 3 Цар 5:10-11 ; 3 Цар 10:7 или Екк 2:7-9 ср 3 Цар 3:13 ; 3 Цар 10:23). Но по всем данным мы имеем дело с характерным для литературы той эпохи приемом: авторы вкладывали свои размышления в уста самого знаменитого из мудрецов Израиля, как бы показывая этим, что они продолжают его традицию. Как язык книги, так и ее доктринальное содержание не позволяют отнести ее к допленной эпохе. Нередко оспаривали принадлежность этой книги одному автору. В настоящее время все более отказываются от ее расчленения и признают единство смысла, стиля и словарного состава Екк. Однако, судя по первым и последним стт, где о «мудром Екклесиасте» говорится в третьем лице, мы обязаны его ученику тем, что эта книга сохранилась для последующих поколений.
В этом произведении, как и в других книгах Премудрости, напр, кн. Иова или Премудрости Иисуса сына Сирахова, не говоря уже о многосоставных Притчах Соломоновых, мысль движется свободно, то повторяясь, то сама себя исправляя. В книге отсутствует какой-либо определенный план. Она представляет собой вариации на тему о тщете всего человеческого (см Екк 1:2 и Екк 12:8). Когелет, как и Иов, напряженно размышляет над проблемой воздаяния за добро и зло на земле. Но если кн. Иова представляет собой трагический диалог человека с Богом, то в кн. Екк мы видим размышления человека здравомыслящего, верующего в справедливость Божию, начитанного в Писаниях и в то же время предрасположенного к скептицизму.
По всей вероятности, кн. написана в Палестине в 3 в. до Р. Х., когда иудейство уже имело некоторые контакты с эллинизмом. Сам Екклесиаст — палестинский еврей, по всей вероятности из самого Иерусалима. Он пишет на позднем евр. языке, испещренном арамеизмами. В книге встречаются два персидских слова, что дает основание предполагать, что она написана после Плена, но до начала 2-го в., когда ею пользовался сын Сирахов. Это подтверждается данными палеографии, датирующей приблизительно 150-м годом до Р.Х. отрывки кн Екк, найденные в Кумранских пещерах. В то время в Палестине, подчиненной Птолемеям, развивается гуманистическое течение, но еще не наступил религиозный подъем эпохи Маккавеев.
Книга Екк носит переходный характер и является поворотной точкой иудейской мысли: многое из традиционной уверенности уже поколеблено, но ищущий ум еще не нашел новых точек опоры. Высказывалось предположение, что Екклесиаст стремился найти такого рода опору в философских течениях стоицизма, эпикурейства и кинизма, но его нельзя считать достаточно основательным, ибо по своему умонастроению автор весьма далек от греческих философов. По-видимому, более обоснованы параллели с такими произведениями египетской поэзии, как «Диалог страдающего со своей душой» и «Песнь Арфиста», а также с месопотамской письменностью мудрости и эпопеей о Гильгамеше. Сближение происходит вокруг очень древних тем, ставших общим достоянием восточной мудрости, продуманной самим Екклесиастом, как об этом свидетельствует его ученик в Екк 12:9 .
Это произведение отражает только один момент развития еврейской религиозной мысли. Свящ. писателя уже не удовлетворяют некоторые традиционные концепции и он ставит проблемы, совершенное решение которых могло принести только НЗ-ное учение.
Взятая в отдельности, кн Екк — пафос которой направлен на развенчание земных идеалов и ценностей — не несет ничего, кроме безысходности. Включенная же в общий контекст Писания, она знаменует один из важнейших моментов в ВЗ-ном сознании: переоценку значения посюсторонних благ. Это необходимый этап внутренней диалектики веры. Если за пределами земного бытия для человека нет ничего, жизнь его — суета и тщета. Разочарование в самодовлеющей ценности земных благ явилось трагическим преддверием к откровению о вечности, дарованному человеку, и подготовило людей к принятию евангельской заповеди о блаженстве нищих духом (Лк 6:20).
«Книгами Премудрости» или «мудрых» называют пять книг: Иова, Притчей, Екклесиаста, Иисуса сына Сирахова и Премудрости Соломоновой. К ним присоединили Псалтирь и Песнь Песней, в которых мы находим ту же направленность мысли, выраженной в поэтической форме. Произведения такого рода были распространены на всем древнем Востоке. В Египте на протяжении его вековой истории появилось немало книг мудрости. В Месопотамии, начиная с шумерийской эпохи, составлялись притчи, басни, поэмы о страдании, в какой-то мере напоминающие нам кн. Иова. Эта месопотамская мудрость проникла в Ханаан: в Рас-Шамре были найдены тексты о мудрости на аккадском языке. «Премудрость Ахиахара», появившаяся в Ассирии и распространившаяся в кругах, говоривших по-арамейски, была затем переведена на несколько древних языков. Этот род мудрости по существу международен и не является собственно религиозным. В центре внимания мудрых стоит жизненный путь человека, но их метод — не философская рефлексия, как у греков, а собирание плодов жизненного опыта. Они преподают искусство жить и находиться на интеллектуальном уровне своей среды и эпохи; учат человека сообразовываться с порядком мироздания и указывают, как достигать счастья и успеха. Однако их советы не всегда приводят к желанным результатам, и этот опыт служит исходной точкой пессимизма, которым проникнут ряд произведений мудрости как в Египте, так и в Месопотамии.
Такая мудрость процветала и у израильтян. Характерно, что израильские мудрецы признавали свою связь с мудростью «сынов Востока и Египта» и лучшей похвалой премудрости Соломона считали утверждение о ее превосходстве над мудростью языческой (3 Цар 4:29). Широкой известностью пользовались аравийские и едомские мудрецы (Иер 49:7 ; Вар 3:22-23 ; Авд 1:8). Иов и его три друга-мудреца жили в Едоме. Автор кн. Товита знал Премудрость Ахиахара, а Притч 22:17-23:11 напоминают египетские изречения Аменемопе. Некоторые псалмы приписаны Еману и Ефану, которые, согласно 3 Цар 4:31 , были ханаанскими мудрецами. Притчи содержат Слова Агура (Притч 30:1-14) и Слова Лемуила (Притч 31:1-9), которые оба происходили из племени Масса, жившего в северной Аравии (Быт 25:14).
Поэтому не удивительно, что первые израильские произведения мудрости во многом родственны произведениям соседних народов. Наиболее древние части кн. Притч содержат одни только предписания человеческой мудрости. Самые важные богословские темы Ветхого Завета: Закон, Союз-Завет, Избрание, Спасение — в этих книгах почти не затрагиваются. Исключение составляют кн. Иисуса сына Сирахова и Премудрости Соломоновой, написанные значительно позже. Израильские мудрецы как будто бы не интересуются историей и будущим своего народа. Подобно своим восточным собратьям, они больше заняты личной судьбой человека, но рассматривают ее в более высоком плане — в освещении религии Ягве. Таким образом, несмотря на общность происхождения, между мудростью языческой и израильской имеется существенное различие, усиливающееся по мере того, как постепенно раскрывается Откровение.
Противопоставление мудрости и безумия становится противопоставлением правды и неправды, благочестия и нечестия. Истинная премудрость — это страх Божий, а страх Божий — синоним благочестия. Если восточную мудрость можно определить как своего рода гуманизм, то премудрость израильскую можно назвать гуманизмом религиозным.
Однако эта религиозная ценность премудрости выявилась не сразу. Содержание евр. термина «хохма» весьма сложно. Он может обозначать ловкость движений или профессиональную сноровку, политическое чутье, проницательность, а также и хитрость, умение, искусство магии. Такая человеческая мудрость может служить как добру, так и злу, и эта двузначность в какой-то мере объясняет отрицательные суждения некоторых пророков о мудрецах (Ис 5:21 ; Ис 29:14 ; Иер 8:9). Этим объясняется также, что в евр. письменности тема Премудрости Божией (евр. «хохмот» — множ. число, употребляемое в значении превосходной степени) появляется довольно поздно, хотя происхождение мудрости от Бога никогда не отрицалось, и уже в Угорите мудрость считалась свойством великого бога Эла. Только после Плена стали утверждать, что Бог мудр Премудростью надмирной, действие которой человек видит в творении, но которая в своей сущности недосягаема и «неисследима» (Иов 28 ; Иов 38-39 ; Сир 1:1-10 ; Сир 16:24 сл; Сир 39:12 сл; Сир 42:15-43:33 и т.д.). В большом прологе кн. Притч (Притч 1-9) Премудрость Божия говорит как некое лицо, она присуща Богу от вечности и действует с Ним в творении (гл. обр. Притч 8:22-31). В Сир 24 Премудрость сама свидетельствует, что она вышла из уст Всевышнего, обитает на небесах и послана Израилю от Бога. В Прем 7:22-8:1 она определена как излияние славы Всемогущего, образ Его совершенства. Так Премудрость, являясь свойством Божиим, отделяется от Него и представляется как Личность. Для ветхозаветного человека эти выражения являются, по-видимому, яркими поэтическими сравнениями, но в них уже заложена тайна, подготавливающая откровение Св. Троицы. Подобно Логосу в евангелии от Иоанна, эта Премудрость одновременно и в Боге и вне Бога, и во всех этих текстах обосновывается наименование «Премудрость Божия», которое ап. Павел дает Христу (1 Кор 1:24).
Вопрос об участи человека тесно связан у мудрецов с проблемой воздаяния. В древних частях Притч (Притч 3:33-35 ; Притч 9:6 , Притч 9:18) Премудрость, т.е. праведность, непременно ведет к благополучию, а безумие, т.е. нечестие, приводит к разорению, ибо Богу свойственно награждать добрых и наказывать злых. Однако жизненный опыт зачастую как будто противоречит такому взгляду. Как объяснить бедствия, постигающие праведников? Этой проблеме посвящена кн. Иова. Те же вопросы, хотя и в несколько другом аспекте, тревожат Екклесиаста. Сын Сирахов в основном придерживается традиционных взглядов и хвалит счастье мудрого (Сир 14:21-15:10), но его преследует мысль о смерти. Он знает, что все зависит от этого последнего часа: «Легко для Господа в день смерти воздать человеку по делам его» (Сир 11:26 , ср Сир 1:13 ; Сир 7:36 ; Сир 28:6 ; Сир 41:12). Он смутно предчувствует откровение о конечной участи человека. Вскоре после него пророк Даниил (Дан 12:2) уже ясно выражает веру в загробное воздаяние, связанное с верой в воскресение мертвых, так как евр. мысль не представляет себе жизни духа, отделенного от плоти. Параллельное и вместе с тем более разработанное учение появляется в александрийском иудаизме. Учение Платона о бессмертии души помогло евр. мысли осознать, что «Бог создал человека для нетления» (Прем 2:23) и после смерти праведники вкусят вечное блаженство у Бога, а нечестивые получат заслуженное наказание (Прем 3:1-12).
Исходной формой письменности мудрых можно считать машал (в русском переводе — притча). Таково во множественном числе заглавие книги, которую мы называем кн. Притчей. Машал — это краткое, выразительное изречение, близкое к народной мудрости, сохранившейся в пословицах. Древние сборники притчей содержат лишь подобные краткие изречения, но со временем машал развивается, достигая размеров небольшой притчи или аллегорического повествования. Это развитие, ясно выраженное в дополнительных разделах и особенно в прологе кн. Притчей (Притч 1-9), ускоряется в последующих книгах мудрых: кн. Иова и Премудрости Соломоновой представляют собой крупные литературные произведения.
Первоначальное происхождение мудрости следует искать в жизни семьи или рода. Наблюдения над природой или людьми, накоплявшиеся из поколения в поколение, выражались в изречениях, в народных поговорках, в пословицах, имевших моральный характер и служивших правилами поведения. Аналогично происхождение первых формулировок обычного права, которые иногда близки не только по содержанию, но и по форме изречениям мудрости. Эта традиция народной мудрости продолжала существовать параллельно с возникновением письменных сборников мудрости. Ей обязаны своим происхождением, напр., притчи в 1 Цар 24:14 ; 3 Цар 20:11 , басни в Суд 9:8-15 , басня в 4 Цар 14:9 . Даже пророки черпали из этого наследия (напр. Ис 28:24-28 ; Иер 17:5-11).
Краткие изречения, запечатлевающиеся в памяти, предназначаются для устной передачи. Отец или мать учит им своего сына дома (Притч Притч 1:8 ; Притч 4:1 ; Притч 31:1 ; Сир 3:1), а затем мудрые продолжают преподавать их в своих школах (Сир 41:23 ; Сир 41:26 ; ср Притч 7:1 сл; Притч 9:1 сл). С течением времени мудрость становится привилегией образованного класса: мудрые и книжники фигурируют рядом в Иер 8:8-9 . Сын Сирахов Сир 38:24-39:11 восхваляет профессию книжника, дающую ему возможность приобретать мудрость в противоположность ручным ремеслам. Из книжников выходили царские чиновники, и учение мудрости культивировалось сначала при дворе. То же самое происходило и в других центрах восточной мудрости, в Египте и в Месопотамии. Один из сборников притчей Соломона был составлен «мужами Езекии, царя Иудейского», Притч 25:1 . Эти мудрецы не только собирали древние изречения, но и сами писали. Два произведения, составленные, по всей вероятности, при дворе Соломона — история Иосифа и история преемства престола Давидова — можно тоже рассматривать как писания мудрых.
Таким образом, круги мудрых значительно отличаются от той среды, в которой появились священнические и пророческие писания. Иер 18:18 перечисляет три различных класса — священников, мудрых и пророков. Мудрые не особенно интересуются культом, их как будто не волнуют несчастья их народа и не захватывает поддерживающая его великая надежда. Однако в эпоху Плена эти три течения сливаются. В прологе Притчей слышится тон пророческой проповеди, в кн. Сир (Сир 44-49) и Прем (Прем 10-19) содержится много размышлений над Священной историей; сын Сирахов почитает священство, ревнует о культе и даже отождествляет Премудрость и Закон (Сир 24:23-34): перед нами уже союз книжника (или мудрого) с законоучителем, который можно видеть и в евр. среде евангельских времен.
Так завершается долгий путь, начало которому в ВЗ положил Соломон. Все учение мудрых, постепенно преподававшееся избранному народу, подготавливало умы к восприятию нового откровения — откровения Воплощенной Премудрости, которая «больше Соломона» (Мф 12:42).
Скрыть
Комментарий к текущему отрывку
Комментарий к книге
Комментарий к разделу
9 Ближе всматриваясь в судьбу праведников, Екклезиаст находит новое доказательство суетности человеческой жизни и необходимости довольствоваться теми немногими радостями, которые доступны людям.
9:11-12 Но, взирая радостными глазами на жизнь, человек ни на одну минуту не должен забывать о своей зависимости от времени и случая; он должен приготовиться ко всякой случайности, так как обыкновенно случается, что внешний успех не соответствует внутреннему достоинству человека. Благодаря полной неизвестности будущего человек не в состоянии бывает предупредить печальное для него стечение обстоятельств.
Книга Екклезиаста, как видно из ее начала, содержит в себе слова Екклезиаста, сына Давидова, царя в Иерусалиме. Так как лишь один сын Давида был царем, именно Соломон, то очевидно, что этот последний и назван здесь Екклезиастом. Соломон во все времена еврейской истории считался величайшим мудрецом и, как творец многих назидательных притчей, учителем народа. С таким характером он выступает и в нашей книге. Он «сам был мудр и учил народ познанию», замечает писатель книги в Екк 12:9 . Соответственно этой черте Соломону дано еврейское название Когелет. Оно происходит от корня kahal , который в глагольной форме значит: созывать, собирать (= греч. ἐκκαλέω ) ср. Лев 8:3 ; Числ 1:18 ; Втор 4:10 и др., в форме существительного имени (как греч. ἐκκλησία Греч. ἐκκλησία и лат. concil ium имеют общий корень с евр. kahal . ); собрание вообще, религиозное собрание в частности, напр., Числ 10:7 ; Пс 21:23 ; Пс 34:18 ; Неем 5:7 и др. Отсюда евр. koheleth , как и греч. ἐκκλησαιστής , значит: созывающий собрание, говорящий в собрании, церковный оратор, проповедник. К такому наименованию Соломона мог дать частный повод в высшей степени знаменательный факт, описанный в 3 Цар 8 (ср. 2 Пар 5-6 ), когда Соломон при освящении своего храма, созвав (jakhel ) израильтян, произнес свою замечательнейшую молитву о ниспослании милости Божией всем приходящим во храм, как народу еврейскому, так и иноплеменникам, затем, благословив собрание (kehal ), обратился к нему с речью, в которой молил Бога о том, чтобы Он направил сердце народа на сохранение уставов и соблюдение заповедей. Здесь таким образом в наглядной, осязательной форме Соломон явился тем, чем он был для своего народа и во все последующие времена, т. е. когелетом, проповедником. Женская форма евр. имени указывает или на подразумеваемое существительное chokma (мудрость) или, вероятнее, на официальную миссию Соломона, как народного учителя, так как имена, означающие должность, часто принимали у евреев форму женского рода. Вероятно, таким путем образовавшееся символическое имя Соломона — Когелет — (Екклезиаст) дало название и самой книге.
Все содержание книги Екклезиаста служит как бы ответом на вопрос: в чем счастье на земле, возможно ли для человека полное, совершенное счастье (Екк 1:3 ; Екк 3:9 ; Екк 5:15 ; Екк 6:11 )? На этот вопрос Екклезиаст самым решительным образом дает отрицательный ответ. Ithron — так называет он совершенное счастье — в отличие от временных и скоропреходящих радостей — невозможно для человека. Ничто в мире и в жизни человека не может дать такого счастья. Отсюда все суетно, все ничтожно, все бесполезно. Суета сует, все суета. Вот вывод, к которому пришел Екклезиаст путем долгих и тяжелых исканий и который он одинаково решительно высказывает как в начале, так и в конце книги (Екк 1:2 ; Екк 12:8 ). Но почему недостижимо абсолютное счастье, почему все оказывается в этом смысле бесполезным и суетным? Причина этого в том, что все в мире подчинено неизменным и в то же время однообразным законам и вследствие этого находится в постоянном круговращении, не дающем ничего нового, ничего такого, что могло бы хотя в будущем обеспечить достижение Ithron (Екк 1:4-11 ). Движение не вперед, а вокруг, беспрогрессивное круговращение наблюдается не только во внешней природе, но и в жизни человеческой, где психические явления чередуются с тою же последовательностью, как и явления природы, столь же мало зависят от воли человека, где также есть всему свое время (Екк 3:1-8 ). Эта неотвратимость естественного хода вещей, бессилие человеческой воли изменить его направление, подчинить себе, делают счастье, доступное человеку, непрочным, непостоянным, случайным, скоропреходящим. Человек ни за одну минуту не может поручиться, что счастье не изменит ему. Конечно, такое счастье не есть Ithron . Исследуя затем частные случаи из собственной жизни и жизни людей, Екклезиаст еще более убеждается в том, что ничто не может дать человеку истинного счастья. Мудрость? Но она приносит людям мучение, обнажая и в мире и в человеке безобразие и ничтожество, прикрывающееся видимой красотой и целесообразностью, рождая в человеке тяжелое сознание ограниченности его ума и непостижимости всего существующего (Екк 1:13-18 ). Беспечное веселье, пользование всякими удовольствиями и развлечениями? Но оно оставляет в душе человека мучительное ощущение пустоты и бессодержательности (Екк 2:1-2 ). Радости труда, разнообразной деятельности? Но они меркнут от сознания ничтожности и случайности результатов труда (Екк 2:3-11 ). Последние зависят не столько от самого человека, его талантов и энергии, сколько от времени и случая (Екк 9:11 ). Не зависит от человека и то благо, чтобы есть и пить (Екк 2:24 ). Богатство? Но оно принадлежит, собственно, не человеку, а жизни. При смерти обладателя оно переходит к наследнику, который может оказаться глупым и злоупотребить наследством (Екк 2:18-19 ). Да и при жизни богатые часто чувствуют себя одинокими, мучатся завистью, раздорами, жадностью (Екк 4:4-8 ; Екк 6:1-6 ) или внезапно теряют богатство (Екк 5:10-16 ). Но над всеми этими человеческими скорбями и превратностями царит величайшее зло — смерть, которая одинаково поражает и мудрых и глупых (Екк 2:14-16 ), и праведных и нечестивых (Екк 9:1-3 ), уничтожая таким образом всякое различие между людьми и делая счастье их призрачным. А то, что следует за смертью, состояние в шеоле, есть жизнь без знания, размышления, без любви, надежды и ненависти, жизнь, по сравнению с которой даже печальное земное существование есть благо, так как и псу живому лучше, чем мертвому льву (Екк 9:4-6.10 ). Где царствует смерть, там не может быть прочного счастья. Но что же отсюда следует? Должен ли человек прийти к мрачному унынию, к сознательному отвращению к жизни, столь безжалостно разбивающей все мечты о счастье? Нет. Там, где, по-видимому, беспросветным туманом должен был нависнуть крайний пессимизм, для Екклезиаста заблестела живая надежда на возможность некоторого счастья, вера в некоторую ценность жизни. Ithron — совершенное счастье для Екклезиаста по-прежнему оставалось недостижимым, но он нашел в жизни сравнительное благо, относительное счастье, то, о чем с уверенностью можно сказать, что это нечто лучшее. На место недостижимого Ithron является возможное для человека Tob . Что такое это Tob ? Чтобы понять и суметь достичь это Tob , для этого необходимо взглянуть на мир и жизнь человека с совершенно новой точки зрения, с точки зрения религиозной, надо на место миросознания поставить богосознание, живое сознание действующей в мире Божественной силы. Все в мире подчинено известным неизменным законам, но эти законы суть не что иное, как выражение Божественной воли. Человек зависит не от слепого рока, а от Божественного провидения. Все от руки Божией. Без него человек не может даже есть и пить (Екк 2:24-26 ). Человек не в состоянии препираться с Богом (Екк 6:10 ), изменить то, что делает Бог (Екк 3:14 ; ср. Екк 7:13 ). Он не знает путей Божиих (Екк 3:16-17 ), не знает ни будущего, ни целей настоящего (Екк 3:11 ; Екк 11:5 ; Екк 7:14 ). Но если пути Божии и непостижимы, то они, во всяком случае, не могут быть несправедливы. Бог воздаст каждому по заслугам, наградит боящихся Его и накажет нечестивых (Екк 8:12-13 ). Как только человек начинает взирать на мир с религиозной точки зрения, коренным образом изменяется его настроение. Убедившись в том, что судьба человека в руках Божиих (Екк 9:1 ), он оставляет все беспокойные заботы и боязливые ожидания будущего, всякое раздражение огорчение и досаду (Екк 5:16 ), которые, ни к чему не приводя, портят настоящее, отравляют всякие радости, и наиболее верное средство к обеспечению будущего видит в приобретении милости Божией сердечной молитвой, благоговейным исполнением обрядов, соблюдением заповедей и обетов (Екк 4:17-5:4 ). Спокойный за будущее, он безмятежно наслаждается теми радостями, какие посылает ему Бог (Екк 7:14 ). Он ест с веселием хлеб свой, пьет в радости вино свое, считая то и другое за дар Божий (Екк 9:7 ; Екк 3:13 ). Он наслаждается жизнью с женою своею, которую дал ему Бог на все суетные дни под солнцем (Екк 9:9 ). Во всякое время одежды его светлы, и елей не оскудевает на голове его (Екк 9:8 ). Сладок ему свет и приятно ему солнце (Екк 11:7 ). Если Бог посылает ему несчастье, он размышляет (Екк 7:14 ) и примиряется с ним, вполне убежденный в целесообразности и справедливости Божественного промысла, в воспитывающей и очищающей силе страданий. Зная, что при печали лица сердце ублажается (Екк 7:3 ), он намеренно ищет того, что возбуждает печаль. Он предпочитает день смерти дню рождения, дом плача дому пира, сетование смеху, обличения мудрых песням глупых (Екк 7:1-6 ). В отношении к людям он проникается чувством незлобия, снисходительности, доброжелательства. Он ищет нравственного единения с людьми, зная, что двоим лучше, чем одному (Екк 4:9-10 ). Уверенный, что от судьбы других людей зависит и его судьба, он всячески содействует их благополучию, щедро раздавая свое имущество (Екк 11:1-2 ).
Таковое состояние духа, когда человек, всецело вручив себя Божественному провидению, безмятежно наслаждается жизнью, спокойно и благополучно перенося все посылаемые ему испытания, и есть единственно возможное для него счастье, его Tob . Но это счастье не полное, оно не может вполне удовлетворить вложенному в человека стремлению к вечному счастью (Екк 3:10-11 ). Ithron недостижимо. Все суета и томление духа. Вот результат, к которому пришел Екклезиаст. С его учением о шеоле, с его неопределенным представлением о суде Божием, с его полным незнанием воскресения мертвых Екклезиаст не мог придти к иному выводу. Он искал совершенного счастья «под солнцем», т. е. в пределах земного бытия, но там его не могло быть.
Книга Екклезиаста в надписании своем (Екк 1:1 ) усвояется Соломону. Но само по себе надписание книги не решает окончательно и безусловно вопроса о ее писателе. В древности было в обычае воспроизводить мысли и чувства замечательных исторических лиц в разговорной или поэтической форме. Это было своего рода литературным приемом, особой литературной формой, в которой автор, заботясь о тожестве духа, а не о тожестве буквы, брал из истории лишь общую мысль, подвергая ее самостоятельной разработке. Пример такого своеобразного изложения речей пророческих можно находить в книгах Царств и Паралипоменон. Некоторые особенности книги Екклезиаста убеждают в том, что и в ней мы имеем дело с подобным литературным приемом. Прежде всего язык книги с несомненностью показывает, что она явилась уже после плена вавилонского, когда еврейский язык потерял свою чистоту и получил сильную арамейскую окраску. Книга Екклезиаста переполнена арамеизмами даже в большей степени, чем книги Ездры и Неемии и другие послепленные произведения, заключает в себе множество отвлеченных и философских выражений и даже имеет кое-что общее с талмудическим словоупотреблением (см. особенности языка у Кейля , Bibl. comment ьb. d. poet. В. А. Т. IV В; р. 197-206 и М. Олесницкий . Книга Екклезиаста . С. 156-157. Прав один исследователь, сказавший, что если бы Соломон написал книгу Екклезиаста, то не было бы никакой истории еврейского языка. Во всяком случае, тогда нельзя было бы усвоять Соломону книгу Притчей. И в самом содержании книги мы найдем немало признаков ее позднейшего происхождения. Екклезиаст говорит о себе: Я был царем над Израилем в Иерусалиме (Екк 1:12 ). Сам Соломон не мог употребить здесь прошедшего времени, так как он оставался царем до конца своей жизни. Таким образом мог сказать о нем человек, живший после него. То же следует сказать о выражении: Я возвеличился и приобрел мудрости больше всех бывших прежде меня над Иерусалимом (Екк 1:16 ). До Соломона лишь один Давид был царем в Иерусалиме, следовательно, при жизни Соломона нельзя было говорить о всех бывших царях в Иерусалиме. По Екк 2:3.9 представляется, что Соломон предавался чувственным наслаждениям ради философских экспериментов, по идеальным мотивам. Этого не мог сказать о себе исторический Соломон. Говоря о религиозных недостатках современного общества, наша книга совершенно умалчивает об идолопоклонстве, столь широко распространенном во времена царей, а отмечает фарисейское, бездушное исполнение обрядов (Екк 4:17 ; Екк 5:1-19 ), о котором часто говорит пророк Малахия. Непонятно для времени Соломона и предостережение от составления и чтения многих книг (Екк 12:12 ). Самое содержание книги, жалобы на суетность всего, общее чувство неудовлетворенности, увещание не поддаваться мрачному унынию, довольствоваться немногим в жизни — мало подходит к славной и блестящей эпохе Соломона, когда еврейский народ переживал пору своей юности, полный сил и надежд, гордый своими успехами, не знавший еще разочарования. Здесь сказались скорее общее недовольство послепленного времени, общее утомление в постоянной борьбе с тяжелыми политическими и социально-экономическими условиями жизни. Не говори, отчего это прежние дни были лучше нынешних , наставляет Екклезиаст. Ни в одну эпоху это так часто не говорилось, как после плена. Все это побуждает признать, что книга Екклезиаста написана не Соломоном, а лицом, жившим в послепленное время. Уже м. Филарет допускал некоторое сомнение в принадлежности ее Соломону. «К сожалению , — писал он, — обращение Соломона не столь достоверно, как его заблуждение. Книга Екклезиаста, по-видимому, есть памятник его покаяния » (Начерт. церковно-библ. истории. Изд. 9. С. 230, 231).
Как видно из содержания книги и из исторических обстоятельств ее появления, цель, какую ставил себе ее писатель, состояла в том, чтобы утешить впадавших в уныние современников, с одной стороны выяснив суетность и тленность всего земного, с другой стороны указав средство и при существовавших тяжелых условиях создать более или менее сносное существование. Это средство заключалось в том, чтобы жить, трудиться, наслаждаться всякими доступными радостями, ежеминутно, так сказать, ощущая свою зависимость от Божественного провидения и в нем почерпая для себя источник нравственного мужества и душевного спокойствия. Такая задача книги, как и все ее содержание, вполне согласное с богооткровенным ветхозаветным учением, не дают никаких оснований сомневаться в каноническом достоинстве книги. Если некоторые древние раввины, а за ними и христианские писатели (напр., Иустин , Ириней , Климент Александрийский , Ориген ) совершенно умалчивают о книге Екклезиаста и сомневаются в каноническом достоинстве книги, то это объясняется тем, что они брали и толковали некоторые соблазнявшие их места отрывочно, без связи с общим содержанием книги, и вследствие этого находили в них признаки эпикуреизма, фатализма и пессимизма. Ничего подобного не оказывается в книге при правильном ее понимании.
См. «Понятие о Библии».
Третий отдел ветхозаветных священных книг составляют в греко-славянской Библии книги «учительные», из которых пять — Иова, Псалтирь, Притчи, Екклезиаст и Песнь Песней признаются каноническими, а две — Премудрость Соломона и Премудрость Иисуса сына СираховаСовременный распорядок учительных книг в греко-славянской Библии несколько отличается от древнего. Именно в Синайском кодексе они расположены в таком виде: Псалтирь, Притчи, Екклезиаст, Песнь Песней, Премудрость Соломона, Сирах, Иов; в Ватиканском списке за кн. Песнь Песней следует Иов и далее Премудрость Соломона и Сирах. неканоническими. В противоположность этому в еврейской Библии двух последних, как и всех вообще неканонических, совсем не имеется, первые же пять не носят названия «учительных», не образуют и особого отдела, а вместе с книгами: Руфь, Плач Иеремии, Есфирь, Даниил, Ездра, Неемия, первая и вторая Паралипоменон, причисляются к так называемым «кетубим », «агиографам», — «священным писаниям». Сделавшееся у раввинов-талмудистов техническим обозначением третьей части Писания название «кетубим » заменялось в древности другими, указывающими на учительный характер входящих в ее состав произведений. Так, у Иосифа Флавия современные учительные книги, кроме Иова, известны под именем «прочих книг, содержащих гимны Богу и правила жизни для людей » (Против Аппиона I, 4); Филон называет их «гимнами и другими книгами, которыми устрояется и совершенствуется знание и благочестие» (О созерцательной жизни), а автор 2-ой маккавейской книги — «τὰ του̃ Δαυιδ καὶ ἐπιστολὰς βασιλέων περὶ ἀναθεμάτων » — «книги Давида и письма царей о приношениях» (2:13). Наименование «τὰ του̃ Δαυιδ » тожественно с евангельским названием учительных книг псалмами» («подобает скончатися всем написанным в законе Моисееве и пророцех и псалмех о мне»; Лк 24:44 ), а это последнее, по свидетельству Геферника , имело место и у раввинов. У отцов и учителей церкви, выделяющих, согласно переводу LXX , учительные книги в особый отдел, они также не носят современного названия, а известны под именем «поэтических». Так называют их Кирилл Иерусалимский (4-е огласительное слово), Григорий Богослов (Σύταγμα. Ράκκη , IV, с. 363), Амфилохий Иконийский (Ibid. С. 365), Епифаний Кипрский и Иоанн Дамаскин (Точное изложение православной веры . IV, 17). Впрочем, уже Леонтий Византийский (VI в.) именует их «учительными», — «παραινετικά » (De Sectis , actio II. Migne . Т. 86, с. 1204).
При дидактическом характере всего Священного Писания усвоение только некоторым книгам названия «учительных» указывает на то, что они написаны с специальной целью научить, вразумить, показать, как должно мыслить об известном предмете, как его следует понимать. Данную цель в применении к религиозно-нравственным истинам и преследуют, действительно, учительные книги. Их взгляд, основная точка зрения на учение веры и благочестия — та же, что и в законе; особенность ее заключается в стремлении приблизить богооткровенную истину к пониманию человека, довести его при помощи различных соображений до сознания, что ее должно представлять именно так, а не иначе, Благодаря этому, предложенная в законе в форме заповеди и запрещения, она является в учительных книгах живым убеждением того, кому дана, кто о ней думал и размышлял, выражается как истина не потому только, что открыта в законе, как истина, но и потому, что вполне согласна с думой человека, стала уже как бы собственным его достоянием, собственной его мыслью. Приближая богооткровенные истины к человеческому пониманию, учительные книги, действительно, «совершенствуют сознание и благочестие». И что касается примеров такого освещения их, то они прежде всего наблюдаются в кн. Иова. Ее главное положение, вопрос об отношении правды Божией к правде человеческой, трактуется автором с точки зрения его приемлемости для человеческого сознания. Первоначально сомневавшийся в божественном правосудии, Иов оказывается в результате разговоров уверовавшим в непреклонность божественной правды. Объективное положение: «Бог правосуден» возводится на степень личного субъективного убеждения. Подобным же характером отличается и кн. Екклезиаст. Ее цель заключается в том, чтобы внушить человеку страх Божий (Иов 12:13 ), побудить соблюдать заповеди Божии. Средством к этому является, с одной стороны, разъяснение того положения, что все отвлекающее человека от Бога, приводящее к Его забвению, — различные житейские блага не составляют для человека истинного счастья, и потому предаваться им не следует, и с другой — раскрытие той истины, что хранение заповедей дает ему настоящее благо, так как приводит к даруемому за добрую жизнь блаженству по смерти, — этому вечно пребывающему благу. Равным образом и кн. Притчей содержит размышления о началах откровенной религии, законе и теократии и влиянии их на образование умственной, нравственной и гражданской жизни Израиля. Результатом этого размышления является положение, что только страх Господень и познание Святейшего составляют истинную, успокаивающую ум и сердце, мудрость. И так как выражением подобного рода мудрости служат разнообразные правила религиозно-нравственной деятельности, то в основе их лежит убеждение в согласии откровенной истины с требованиями человеческого духа.
Раскрывая богооткровенную истину со стороны ее согласия с пониманием человека, учительные книги являются показателями духовного развития народа еврейского под водительством закона. В лице лучших своих представителей он не был лишь страдательным существом по отношению к открываемым истинам, но более или менее вдумывался в них, усваивал их, т. е. приводил в согласие со своими внутренними убеждениями и верованиями. Погружаясь сердцем и мыслию в область откровения, он или представлял предметы своего созерцания в научение, для развития религиозного ведения и споспешествования требуемой законом чистоте нравственности, как это видим в кн. Иова, Екклезиаст, Притчей и некоторых псалмах (78, 104, 105 и т. п.), или же отмечал, выражал то впечатление, которое производило это созерцание на его сердце, в лирической форме религиозных чувствований и сердечных размышлений (Псалтирь). Плод богопросвещенной рефлексии о божественном откровении, данном еврейскому народу в закон, учительные книги носят по преимуществу субъективный характер в отличие от объективного изложения истин веры и благочестия в законе и объективного же описания жизни еврейского народа в книгах исторических. Другое отличие учительных книг — это их поэтическая форма с ее характерною особенностью — параллелизмом, определяемым исследователями еврейской поэзии как соотношение одного стиха с другим. Это — род рифмы мысли, симметрия идеи, выражаемой обыкновенно два или иногда три раза в различных терминах, то синонимических, то противоположных. Сообразно различному взаимоотношению стихов параллелизм бывает синонимический, антитический, синтетический и рифмический. Первый вид параллелизма бывает тогда, когда параллельные члены соответствуют друг другу, выражая равнозначащими терминами один и тот же смысл. Примеры подобного параллелизма представляет Пс 113 — «когда Израиль вышел из Египта, дом Иакова (из среды) народа иноплеменного, Иуда сделался святынею Его, Израиль владением Его. Море это увидело и побежало, Иордан возвратился назад, горы прыгали, как овцы, и холмы, как агнцы». Параллелизм антитический состоит в соответствии двух членов друг другу через противоположность выражений или чувств. «Искренни укоризны от любящего, и лживы поцелуи ненавидящего. Сытая душа попирает и сот, а голодной душе все горькое сладко» (Притч 27:6-7 ). «Иные колесницами, иные конями, а мы именем Господа Бога нашего хвалимся. Они поколебались и пали, а мы встали и стоим прямо» (Пс 19:8-9 ). Параллелизм бывает синтетическим, когда он состоит лишь в сходстве конструкции или меры: слова не соответствуют словам и члены фразы членам фразы, как равнозначащие или противоположные по смыслу, но оборот и форма тожественны; подлежащее соответствует подлежащему, глагол — глаголу, прилагательное — прилагательному, и размер один и тот же. «Закон Господа совершен, укрепляет душу; откровение Господа верно, умудряет простых; повеления Господа праведны, веселят сердце; страх Господа чист, просвещает очи» (Пс 18 ). Параллелизм бывает, наконец, иногда просто кажущимся и состоит лишь в известной аналогии конструкции или в развитии мысли в двух стихах. В этих случаях он является чисто рифмическим и поддается бесконечным комбинациям. Каждый член параллелизма составляет в еврейской поэзии стих, состоящий из соединения ямбов и трохеев, причем самый употребительный стих евреев — гептасиллабический, или из семи слогов. Стихами этого типа написаны кн. Иова (Иов 3:1-42:6 ), вся книга Притчей и большинство псалмов. Встречаются также стихи из четырех, пяти, шести и девяти слогов, чередуясь иногда с стихами различного размера. Каждый стих является, в свою очередь, частью строфы, существенным свойством которой служит то, что она заключает в себе единую, или главную, мысль, полное раскрытие которой дается в совокупности составляющих ее стихов. Впрочем, в некоторых случаях то две различные мысли соединены в одной строфе, то одна и та же мысль развивается и продолжается далее этого предела.
9:1
На все это я обратил сердце мое для исследования, что праведные и
мудрые и деяния их - в руке Божией,
Соломон, анализируя способность человека творить праведные дела,
пришёл к выводу, что сам по себе человек без Божьего руководства не
смог бы ни жить мудро, ни дела добрые пред Богом делать. Праведные
и мудрые с их делами потому в руке Бога, что они -
«продолжение» Его руки: они творят на Земле Его волю, делая
добро, и потому Бог особ о за ними присматривает.
А если кто-то и делает добро в своей жизни, не зная ничего о Божьем
руководстве - то, значит, просто закон Бога написан у него на
сердце: без вмешательства руки Божьей никто из людей не сможет
творить добро. Почему?
и что человек ни
любви, ни ненависти не знает во всем том, что перед ним.
Сам по себе человек даже любовь от ненависти, порой, отличить
не может, как и правой руки от левой. Думает, что любит, делая, как
ему кажется, добро. А на деле выходит, что ненавидит. Например,
наказать непослушного сына розгою - ненависть к сыну? Или
любовь?
Не разберётся в этом сам человек, пока Бог его не вразумит
наставлением Своим:
Кто жалеет розги своей, тот ненавидит сына; а кто любит, тот с
детства наказывает его.
(Прит.13:25)
9:2
Всему и
всем - одно: одна участь праведнику и нечестивому, доброму и
[злому], чистому и нечистому, приносящему жертву и не приносящему
жертвы; как добродетельному, так и грешнику; как клянущемуся, так и
боящемуся клятвы.
Этот текст хорошо показывает, что нет в этом веке у богобоязненных
праведников никакого преимущества перед явными нечестивцами: как
тот, так и другой одинаково подвержены влиянию смерти. Дьяволу
из-за этого удалось убедить почти весь мир в том, что нет никакого
смысла жить богобоязненно и стараться исполнять Божьи заповеди, если
конец у всех один:
9:3
Это-то и
худо во всем, что делается под солнцем, что одна участь всем, и
сердце сынов человеческих исполнено зла, и безумие в сердце их, в
жизни их; а после того они [отходят] к умершим.
Именно из-за одинаковости конца в веке этом для всех - многие и
выбирают жизнь в полном отрыве от Божьих принципов - жизнь
«волков» в стадах «овец»: и сытно, и вольготно, и на
«блеяние» со страданиями «овец» можно внимания никакого не
обращать, уничтожать их по одному потихоньку, даже о поисках
повода не беспокоясь, как в басне Крылова: «ты виноват уж
тем, что хочется мне кушать».
Вот потому-то для праведников жизнь в этом несправедливом веке - как полигон для испытаний. Лишь понимание смысла своей жизни в этом веке РАДИ обретения справедливого Божьего века в будущем - помогает достойно проходить это поприще испытаний веры.
9:4
Кто находится между
живыми, тому есть еще надежда, так как и псу живому лучше, нежели
мертвому льву.
Живой пёс ещё может исправить что- то в своей жизни, а мёртвый
лев, хотя и царь зверей - да уже ничего ни почувствовать, ни
исправить в себе не может.
Так и человек живущий имеет преимущество пред умершим в том, что
имеет ещё какой-то смысл в жизни и надежду что-то в своей жизни
или в себе исправить к лучшему.
9:5
Живые знают, что
умрут, а мертвые ничего не знают,
Этот стих развеивает всякие домыслы о том, что мёртвые якобы
и после смерти жить продолжают, и имеют сознание в каком-то
ином виде: этот текст показывает, что знания никакого
мёртвый не имеет, значит, и сознания у него никакого быть
не может, и продолжения осознанной жизни после смерти -
также.
Преимущество живых пред мёртвыми в том и заключается, что
они в состоянии пока ещё разумно распорядиться своей жизнью в
соответствии со знаниями о предстоящей смерти. Например, если
живой узнает о намерении Бога воскресить людей к вечной жизни
и пожелает жить вечно, он ещё может успеть исправить свой образ
жизни и попасть в Божью книгу жизни на заметку как стремящийся
к праведности и имеющий шанс достичь вечности у Бога.
А мёртвые уже упустили этот шанс, у них уже нет возможности ничего
полезного для себя самих сделать.
Даже верующие в загробную жизнь, прочитав этот правдивый текст о состоянии умерших, может, успеют ещё что-то полезное сделать со своим вероисповеданием и исправить его, пока они ещё живы.
и уже
нет им воздаяния, потому что и память о них предана забвению,
Нет мёртвым никакой пользы от того, что жизнь на земле - в принципе
продолжается: их нет среди участников бытия, никто им ничем не
воздаст - ни вниманием, ни заботой, ни беспокойством, ни даже
равнодушия им в могиле не видать. И память об ушедших стирается со
временем напрочь, и невозможно в прахе земном отличить, кто был кем.
9:6
и любовь их и
ненависть их и ревность их уже исчезли,
Этот стих опровергает теорию о том, что мёртвые что-то чувствуют и
как-то могут влиять на живых.
Ни кто был кем - в прахе земном под ногами не разобрать, ни кто
чем дышал, ни кто кого любил, ни кто кого ненавидел - всё вообще
исчезает во мраке смерти, самые бурные, поэтические, возвышенные и
низменные кипящие страсти живущего - гаснут в недрах последних
покоев человека:
И если умирает человек,
с ним умирает первый его снег,
и первый поцелуй, и первый бой…
Все это забирает он с собой.
Да, остаются книги и мосты,
машины и художников холсты,
да, многому остаться суждено,
но что-то ведь уходит все равно!
Таков закон безжалостной игры.
Не люди умирают, а миры….(Е.Евтушенко, «Невозвратность»)
и нет им более части
во веки ни в чем, что делается под солнцем.
В этот век правления дьявола - человек никогда уже не
вернётся, ибо Бог уничтожит век сей. Потому и сказано, что
у умершего нет больше ВОВЕКИ части ни в чём. Если Бог и
пожелает вернуть человека к жизни, то попадёт воскресший
человек в иной мир, не в сей век нечестивый, а в век
Божьего правления над Землёй, в эру процветания и вечной
гармонии.
Потому - великое зло для человека знать, что конец неизбежен, и
что от него самого не останется ничего, и всё, что было дорого - с
собой не забрать.
Такие реалии безнадёжности бытия человеческого любого могут
заточить в нескончаемую депрессию и довести до полного изнеможения
….если с рождения думать о неотвратимости смерти.
Поэтому Соломон советует человеку прогнать эти чёрные мысли и жить
с учётом конечности своего бытия, сосредотачиваясь на
положительном:
9:7
[Итак] иди,
ешь с весельем хлеб твой, и пей в радости сердца вино твое, когда
Бог благоволит к делам твоим.
Он предлагает использовать те земные радости, которыми Бог
наделил человека - с пользой для себя: ведь если человек жив и
может находить радость в жизни, значит, пока что Бог благоволит к
нему, ибо способность наслаждаться тем, что имеешь - дар Божий.
9:8
Да будут во всякое
время одежды твои светлы, и да не оскудевает елей на голове твоей.
Однако Соломон говорит не о безудержном разгуле нечестивых, которым
всё равно, какими методами земные радости от жизни получать:
человек, находящий радость, должен не запятнать при этом и одежд
своих нечистотой порочного образа жизни.
Елей на голове означает «пусть ты будешь избранником у Бога». То
есть, Соломон советует человеку живущему позаботиться о благоволении
Бога к нему, только в этом случае радость жизни будет полной ещё и
от осознания правильности пути своего пред Богом.
9:9
Наслаждайся жизнью с
женою, которую любишь,
во все дни суетной
жизни твоей, и которую дал тебе Бог под солнцем на все суетные дни
твои;
Жена, которую любишь во все
суетные дни
жизни своей - дана, значит, Богом. Если же сами выбираем себе
спутников жизни по своему усмотрению и без знаний от Бога о
сущности семьи - тогда никаких гарантий нет на то, что любить
избранницу свою получится во все суетные дни жизни своей. А
если изначально женимся не по любви, а по расчёту, к
примеру, или по глупости - то невозможно будет и испытать
тех наслаждений от жизни в семье, которые Бог вложил в
человека при сотворении.
потому что это - доля
твоя в жизни и в трудах твоих, какими ты трудишься под солнцем.
Такую программу для жизни человека задал Бог: жить, трудиться и
наслаждаться жизнью вместе со своей женой.
Отсюда ещё вывод: ищите для себя спутников жизни с учётом знаний от
Бога о сущности создания семьи, о критериях выбора брачного
спутника, об условиях крепости и долговечности брака. Иначе – мало
депрессии от того, что каждый родившийся ступил уже на финишную
прямую к смерти, так ещё и наслаждения ни женой, ни жизнью с ней
- может не получиться.
9:10
Все, что может рука твоя делать, по силам делай;
Силы и способности у всех разные, нужно уметь их мудро
рассчитывать, чтобы не надорваться и не омрачить из-за этого себе
радость кратковременной жизни. Один может тянуть бремя в 100 кг. и
при этом радоваться жизни, а другой - и от пяти кг. жизненных
проблем надорвётся. И лишь ничего не делать при жизни - неразумно.
Почему?
потому что в могиле,
куда ты пойдешь, нет ни работы, ни размышления, ни знания, ни
мудрости.
Потому что такая возможность - нести груз
многогранных сторон жизни – выпадает только человеку живущему:
загробного мира нет, и после смерти человек ни в какую другую
форму жизни, к сожалению для многих - не переходит. Потому и
сказано об умершем, что нет у него ничего. Как и самого его - нет.
Итого: в «долгосрочный отпуск»
под названием «небытие» - каждый успеет уйти, а потому пока
при жизни в веке этом есть что-то полезное и интересное
в пределах досягаемости, этим надо занять свои руки и разум.
9:11
И обратился я, и
видел под солнцем, что не проворным достается успешный бег, не
храбрым - победа, не мудрым - хлеб, и не у разумных - богатство, и
не искусным - благорасположение, но время и случай для всех их.
Для всех время и случай
Никогда не знаешь в точности, что ждёт тебя, успех или
неудача в любом деле. Слепой случай и обстоятельства, на
которые ты никак не можешь повлиять, изменяют, порой, картину
жизни до неузнаваемости; и то, к чему ты стремишься и, по
идее, заслуживаешь по труду своему - может просто пройти
мимо и достаться тому, кто ничего для этого не делал.
ТакСоломон описал суть жизни в
этом веке случайностей и полного отсутствия закономерностей,
кроме трёх:
1)
пришедший в этот мир – непременно умрёт.
2)
а умерший - в этот мир никогда не вернётся.
3)
если Бог и пожелает вернуть человека к жизни,
то попадёт воскресший человек в иной мир, не в век
нечестивый, а в век Божьего правления над Землёй, в эру
процветания и вечной гармонии (см.9:6)
Стоит ли ждать чудес от Бога сегодня? И, полезая в горящую печь,
думать, что Бог не допустит сгореть в ней? Не стоит, исход
известен - сгорим.
Но если станем держаться от раскалённой печи подальше - случай
не сгореть от её пламени – представится с большей вероятностью.
Именно в этом - и чудо Бога для нас сегодня: рассудительность будет
охранять нас от неприятных случаев. (Пр. 2:11).
9:12
Ибо человек не знает своего времени.
Если бы проблема человека была только в случайности и в
невозможности судьбоносно планировать - эту несправедливость
ещё можно было бы как-то пережить. Но нет, проблема ещё и в
том, что человек даже не знает о том, когда во времени ему
вписаться в то или иное событие собственной жизни, чтобы не
получилось невпопад.
Не в силах человека даже знать, что с ним или в его
жизни случится через секунду, минуту, час, день и т.д.; в
любой момент времени может произойти всё, что угодно и часто
- далеко не всё и не так, на что человек рассчитывает.
Как рыбы попадаются в
пагубную сеть, и как птицы запутываются в силках, так сыны
человеческие уловляются в бедственное время, когда оно неожиданно
находит на них.
Беда не спрашивает разрешения на свой приход, но её сила во
многом заключается во внезапности. Человек часто бывает не готов
к беде и оттого его ужасное положение только ухудшается.
Такова картина «царя природы» и «венца творения» века сего:
задавленный волей случая и непредвиденными обстоятельствами,
человек, родившись, изо всех сил всю свою жизнь пробирается к
собственной могиле. И всё это весьма неприятно осознавать.
9:13,14
Вот еще какую
мудрость видел я под солнцем, и она показалась мне важною:
14 город небольшой, и людей в
нем немного; к нему подступил великий царь и обложил его и произвел
против него большие осадные работы;
Такое иногда случается в истории человечества: кажется, что
ситуация безвыходна и на грани гибели те немногие, которым не
повезло, кто оказался волей случая не в том месте, не в тот
момент и не в той ситуации, в которой их благополучию ничего не
грозило бы.
И вот - чудо спасения:
9:15
но в нем нашелся
мудрый бедняк, и он спас своею мудростью этот город; и однако же
никто не вспоминал об этом бедном человеке.
Увы, то, что было важно во времена Соломона - важно и актуально и
по сей день:
мир человеческий - это самое неблагодарное явление века сего,
мудрость не ценится здесь, если исходит она от того, кто не имеет
«царственных» полномочий быть мудрым. Бедность во все времена
века сего пренебрегалась, и даже лучшие умственные способности в
умении решать очень сложные проблемы и задачи – ничуть не
облегчали жизнь владеющему ими.
9:16
И сказал я: мудрость
лучше силы, и однако же мудрость бедняка пренебрегается, и слов его
не слушают.
А почему так? Потому, что люди века сего смотрят на то, КТО
говорит, а не на то, ЧТО говорит. Слова сына плотника не
имеют той силы, какую имеют слова сына купца в веке сем.
Сила - это хорошо, но мудрость лучше, ибо точно знает, как и
где применить ту же силу с пользой для дела и общества.
Иисус – носитель мудрости Божьей – в мире явился как бедняк. Все, кто возлюбил больше славу человеческую, нежели Божью - не восприняли его как посланника Божьего, не распознали в нём князя небес, говорящего мудро. Значит, сами князьями не были: проще простого отсеялись самозванцы из представителей «рода княжеского» в народе Божьем, всего лишь - по реакции на мудрость Божью.
9:17
Слова мудрых,
[высказанные] спокойно, выслушиваются [лучше], нежели крик
властелина между глупыми.
Определяющее значение имеют слушатели: если слушатели глупы, то
неважно кто, что и как им говорит, всё равно поймут не так
или не совсем так, как нужно.
Мудрые же слова дойдут до разумных, даже если сказаны будут
тихо и спокойно. А с глупцами даже криком - дела не
решишь, и даже если крик от облеченного властью исходит - не
решишь также.
Вывод: не стоит глупых подчинённых царю набирать.
9:18
Мудрость лучше
воинских орудий; но один погрешивший погубит много доброго.
Мудрость знает намного больше, чем просто стрелять и
убивать. Она ещё знает, как сделать так, чтобы воинские
орудия всегда молчали.
Недопустимо во время войны наличие глупца в командовании:
все усилия мудрых могут свестись к нулю.