Кошевые атаманы Черноморского казачьего войска XVIII столетия. Захарий чепега Атаман Черноморского казачьего войска
История моей малой родины, Кубани, очень богата событиями и замечательными людьми, которые её творили. Знакомиться с этой историей мне помогает предмет «Кубановедение», работники нашего районного историко – краеведческого музея станицы Ленинградской, краевая газета «Кубанские новости», районная газета «Степные зори», где я каждый раз черпаю что-то новое из прошлого и настоящего нашего края и района. Скоро мы отметим 70-летие образование Краснодарского края и 215-летие освоения казаками Кубанских земель. Историк А.В. Карташёв писал, что по северным берегам Черноморья бродило и было рассеяно «подвижное месиво народов», и только казаки-запорожцы стали основательно обживать этот благодатный край.
Слушай, потомок, ту славу и держи сердце своё с Кубанью, которая есть и пребудет нашей землёй. Её мы должны любить, оборонять от врагов и умирать за неё, как день умирает без солнца, потому что приходит тьма, которой имя вечер, а умирает вечер – приходит ночь…
Любовь к моей Кубани, к её прошлому, к её замечательным людям, которые стояли у истоков образования нашего Краснодарского края, г.Екатеринодара (Краснодара), как магнит, притянула к себе моё сердце.
Жители Кубани, казачества в этом году отмечают 280-летней юбилей своего знаменитого земляка, чьё имя навсегда вошло в славную историю кубанского казачества Захария Алексеевича Чепеги.
Кто же такой Захарий Алексеевич Чепега (в некоторых источниках Чепига)? Он родился в 1726 году в Черниговской губернии в селе Борки, происходил из известного древнего рода Кулишей и свою настоящую фамилию получил в 1750 году, когда рядовым казаком пришёл в Запорожскую сечь. Его приняли.
Молодой казак был приписан к Кисляковскому куреню. История нам сохранила описание его внешности. Он был низкого роста, широкоплечий, коренастый, что называется «сбитый», с огромным чёрным чубом и толстыми продымленными усами. Вся его жизнь до ликвидации Сечи Запорожской для исследователей даже старого времени, когда архивы были более полными, чем ныне, почти полностью покрыта неизвестностью. Очень скудные сведения сохранились о молодых годах Чепеги в семье Я.Г.Кухаренко, который доводился ему дальним родственником. Чепегу звали Харитоном среди казаков или проще – Харько.
Служба молодого Чепеги шла успешно, и хотя он грамотой почти не владел, благодаря природному уму и личной храбрости в 1767 году получил должность начальника пограничной стражи при Перевесской паланке (области), земли нынешней Днепропетровской области Украины. По воспоминаниям современников, Чепега был человеком добрым, хотя и был паном по положению. Его широкоплечая и низкорослая фигура с лицом, прокалённым степными ветрами, всегда была сурова. И в Сечи, и много лет позже даже имея генеральский чин, Чепега оставался простым и доступным, поэтому для всего казачества он был просто «Харько». Если войсковой судья Антон Головатый был в полном смысле пан, которого все боялись, то Чепегу уважали, и то, что казаки называли его как бы фамильярно, на самом деле было выражением близости и душевного отношения.
В одном аттестате, данном Чепеге, указывалось, что он «мужественно стоял», в другом – что он «оказывал себя храбрым и неоднократно посылаем был доставлять неприятельского языка». Чепега дослужился до полковника, когда по приказу императрицы Екатерины Второй, Запорожская Сечь была разорена. Пять тысяч запорожцев ушли в Турцию, кошевой атаман Пётр Калнишевский был сослан в Соловецкий монастырь, рядовым казакам пришлось браться за плуг.
Через 13 лет в 1787 году, по ходатайству светлейшего князя Г.А. Потёмкина, который понял, какой боевой силы лишилась Россия в лице казаков, остатки запорожцев вновь собрали и образовали «войско верных казаков». На созванной войсковой Раде большинством голосов был избран кошевым атаманом Сидор Белый. Далее я узнаю, что кубанский историк И.Д. Попка так пишет о нём: «Седой старик, но исполненный огня, наездник давних сечевых времён, имевший привычку выезжать в перестрелку без шапки и с выставленной наружу мощной своей загорелой грудью». 17 июня 1788 года Белый был ранен под Очаковом. А.В. Суворов, посетивший на другой день раненого атамана писал князю Потёмкину: «Чаю, Сидор Игнатьевич будет жив», - но рана оказалась смертельной и на третий день, 19 июня атаман умер. Суворов донёс об этом Потёмкину и внизу приписал строчку: «На радость – печаль: Сидору Игнатьевичу отдал последний долг…»
И снова я в поиске: читаю, ищу, спрашиваю… и вот узнаю, что атаманом, после смерти С. Белого, избрали любимца казаков – Харько Чепегу. Меня очень заинтересовал порядок выборов. В старину он был простой – голосованием, на сходе, после чего, стоявшие поблизости с белыми оселедцами старики, сами когда-то бывшие властными старшинами, набирали из-под ног растоптанную сапогами грязь и клали её на обнажённую голову избранного кошевого атамана. Грязь текла по лицу и усам «ясновельможного», чтобы всему свету было ведомо, что всё вокруг – прах и тлен, кроме вольностей никем не побеждённого и никому не покорного войска Запорожского!.. После утверждения этой должности Г.А. Потёмкин подарил Чепеге дорогую саблю, с которой новый атаман впоследствии и приехал на Кубань.
Как же развивались события дальше? И снова я в поиске. Наступил 1788 год. Потёмкин, желая отрезать у Очаковского гарнизона подвоз продовольствия из крепости Хаджибей (в других источниках – Гаджибей), посылает сотню казаков под командованием капитана Булатова, чтобы они подожгли турецкие магазины (склады). Но казачья сотня оказалась бессильной выполнить приказ. Тогда 29 октября вызвался Чепега. С несколькими отважными казаками под покровом чёрной южной ночи он пробрался к Хаджибею, и береговой цейхгауз запылал. А 7 ноября в самой крепости Чепега поджёг амбар с продовольствием. «Как он умудрился сделать это – один Бог ведает,..» - замечает кубанский историк И.Д. Попка. За этот подвиг он был удостоен офицерского ордена Святого Георгия IV степени. Я следую за событиями и узнаю, что на поприще атамана З.А. Чепега показал себя человеком большого ума и доброго сердца. Мужественный и несокрушимый в бою, он даже при тяжёлом ранении под Бендерами (мушкетная пуля попала ему в правое плечо навылет, от чего он очень страдал) сохранял хладнокровие. Сквозная пулевая рана надолго уложила его в постель. А поправившись, он снова сел на боевого коня и снова отличался в сражениях…
А вот остров Березань…(Березань – скалистый остров размером 800 на 400 м. напротив устья реки Березань у Днепровско – Бугского лимана, на котором в конце 18 в. находилась сильная крепость Османской империи. В честь взятия острова один из новых куреней, основанных на Кубани, был назван Березанским). Я узнаю, что князь Потёмкин пытается взять его. Березань грозно стоит на пути к Очакову. Потёмкин терпит неудачу. Он в отчаянии, прячется от людей, валяясь на коврах в своей походной палатке, грызёт ногти, «малодушничает» и вдруг вспоминает о лихих запорожцах.
Листаю страницы газет, учебников. Ищу в них ответы, на возникшие у меня вопросы о жизни кошевого атамана. И вот нахожу… С интересом читаю… Измаил… Неприступная крепость…(Измаил – бывшая турецкая крепость на Килийском рукаве Дуная. В годы русско-турецкой войны 1787 – 1791 гг. являлась цитаделью турецкого военного могущества на Дунае.) На 11 декабря 1790 года Суворов назначил её штурм. Великий полководец поручил Чепеге вести на мощную турецкую крепость Вторую штурмовую колонну. И в этом грозном сражении атаман показал чудеса храбрости. За мужество ему были пожалованы орден Святого Георгия 3 класса и золотой Измаильский крест. Запорожские казаки заслужили отцовское спасибо от Суворова, что было великой честью для них.
В начале июля 1788 г. Г. А. Потемкин издал указ о назначении нового атамана: «По храбрости и усердию к порядку и по желанию войска верных казаков определяется атаманом кошевым Харитон (то есть Захарий) Чепега. Объявляю о сем всему войску, предписываю надлежащим образом его почитать и повиноваться». В знак уважения фельдмаршал подарил Чепеге дорогую саблю.
Сохранилось много документов, в основном военных ордеров и переписки, связанных с Захарием Алексеевичем, но ни на одном из них мы не встретим его автографа: кошевой атаман Черноморского казачьего войска был неграмотен. Подписи на бумагах за него ставил доверенный офицер. Если добавить к этому обстоятельству и тот факт, что родная сестра Чепеги - Дарья была замужем за крепостным крестьянином Кулишом, принадлежавшим помещику Полтавской губернии майору Левенцу, и трое сыновей ее даже в бытность Чепеги атаманом числились «у помянутого помещика в крестьянстве» (впрочем, один из них, Евстафий Кулиш, бежал во время турецкой войны к запорожцам, приобретя там «через разные отличия» чин поручика, затем женился и, не пожелав переселиться на Кубань, остался на жительстве в Херсонском уезде), то истоки родословной Чепеги угадываются легко.
В Сечи он имел репутацию опытного и храброго воина, командовал конницей, участвовал во всех важнейших сражениях. При взятии Измаила А. В. Суворов поручил ему вести на крепость одну из штурмовых колонн. За боевые подвиги Чепега был награжден тремя орденами и получил чин бригадира. Но не только наградами отмечен его ратный путь: вражеские пули не раз настигали запорожца. Впрочем, здесь нам предоставляется возможность дать слово самому герою нашего рассказа: в архиве сохранилось письмо Чепеги войсковому судье Антону Головатому, с которым его связывала искренняя дружба. Это письмо написано 19 июня 1789 г., сразу после жаркого сражения с турками у Бендер, за которое, кстати, черноморцы, выступавшие вместе с донскими и бугскими казаками, удостоились благодарности от М. И. Кутузова.
Рассказывая о потерях противника, захваченных турецких знаменах и пленных, Чепега далее пишет: «Наших всех ранено тры да в смерть убыт один человек, лошадей убыто 6 да ранено тры; да и я добувся, пуля пронзила мне правое плечо сквозь и вряд ли скоро вылечуся, очень мне трудно. Горе бедной сироте... и поживкы получить успеть не можем, а только быть тому так, будем терпеть, а Богу молиться, и на его положимся, пусть он будет помощник и заступник, видя нашу справедливость... затем прости, любезной брате, приятелю и товарищу, ибо я, пожелав вам во всех ваших предприятиях благощасливых успехов, с истинным почтением пребываю...»
Чепеге предстояло атаманствовать почти десять лет, и главным событием в его деятельности, с точки зрения и современников и потомков, является, безусловно, основание Екате-ринодара и первых кубанских станиц.
Путь на Кубань Чепега с войском и обозом держал сушей, в конце октября 1792 г. он прибыл к реке Ее, где зазимовал в так называемом Ханском городке при Ейской косе. Головатому он сообщал, что осмотром здешних мест остался доволен, земля «способна» для хлебопашества и скотоводства, воды здоровые, а рыбные ловли... «таковых чрезвычайно изобильных и выгодных видеть не случалось и о подобных не слыхано...»
Заметим, что богатства нового края были по достоинству оценены не только казаками, которым предстояло пахать и охранять эти земли, но и их керченскими, петербургскими и иными начальниками, большими и малыми. Примечателен в этом отношении такой ордер Чепеги полковнику Савве Белому в Тамань 29 января 1793 г.:
«...его превосходительству господину генерал-майору Таврическому губернатору и кавалеру Семену Семеновичу Жегулину нужна красная свежая рыба и свежепросольная икра, а потому рекомендую вашему высокоблагородию приложить старание как можно оной побольше достать и отправить с нарочным как его превосходительству, так и служащим при ему губернскому прокурору капитану Петру Афанасьевичу Пашовкину, секретарю коллежркому протоколисту Данилу Андреевичу Кареву и на всю губернскую канцелярию...»
10 мая 1793 г. Чепега выступил с казаками к реке Кубани для устройства пограничных кордонов, а 9 июня остановился лагерем в Карасунском куте, где «и место сыскал под войсковой град...» В последующие месяцы он ведет настойчивую переписку с Таврическим губернатором, добиваясь утверждения города и присылки землемера, выписывает строителей, назначает городничего... Весной 1794 г. при непосредственном участии атамана была проведена жеребьевка земель под будущие куренные селения и 21 марта составлена ведомость, «где которому куреню назначено место».
Но уже в июне 1794 г. Чепега покидает «новостроющийся» войсковой град, отправляясь по приказу Екатерины II с двумя полками в так называемый польский поход. По пути в Петербург его приглашают к царскому столу, и сама государыня угощает старого воина виноградом и персиками. За участие в польском походе казачьего атамана производят в генералы. Это была его последняя военная кампания. Через год после возвращения на Кубань 14 января 1797 г. от старых ран и «колотья легкого» Захарий Чепега скончался в Екатеринода-ре, в своей хате, выстроенной в дубовой роще над Карасуном.
Похороны его состоялись 16 января. Траурную колесницу, запряженную шестью вороными лошадьми, сопровождали куренные атаманы и старшины, пешие и конные казаки, стрелявшие из ружей и трехфунтовой войсковой пушки каждый раз, когда п (хщессия останавливалась и священник читал Евангелие. По пути от дома к церкви было сделано двенадцать остановок, и двенадцать залпов гулким эхом прокатились над городом. Впереди гроба, по обычаю, несли крышку с положенными на ней крестообразно двумя саблями - гетманской и царской, дарованными атаману; по сторонам вели двух любимых его верховых лошадей, на подушках из тонкого зеленого сукна несли награды, а перед ними - атаманскую булаву... Чепега был погребен в войсковой крепости «посреди назначенного для соборной войсковой церкви места».
Описание его похорон было составлено войсковым писарем Тимофеем Котляревским для Антона Головатого, находящегося в то время за пределами края, в персидском походе, а копия этого документа осталась в войсковом архиве. Девяносто лет спустя войсковой архивариус Вареник добавил на оборотную сторону листа любопытную запись, в которой сообщал (для будущих поколений?), что 11 июля 1887 г. при рытье рва для фундамента новой церкви на месте деревянного Воскресенского собора, освященного в 1804 г. и разобранного в 1876-м, были отрыты могилы, по атрибутам своим признанные захоронениями Чепеги, Котляревского, войскового протоиерея Романа Порохни, полковника Алексея Высочина, а также некоей женщины, по преданию, жены Головатого Ульяны... Прахи эти перенесены в новые гробы (гроб для Чепеги пожертвовал сам Вареник) и перезахоронены под трапезной строящейся церкви. При церемонии пел войсковой хор и присутствовал наказной атаман Я. Д. Малама... Что еще нам известно о Чепеге?
Поскольку старый атаман «умре холост, и следовательно бездетен», историки как-то не интересовались его потомками. Ветвь его рода по линии сестры Дарьи Кулиш затерялась где-то на Украине. Примечательно, что дети его племянника Евстафия, Иван и Ульяна, «присвоили» себе фамилию Чепега и потом претендовали на наследство. Другой племянник Евтихий, сын брата Чепеги Мирона, носил атаманскую фамилию по праву, так как, рано потеряв отца, малолетним был взят Захарием Чепегой и все время находился при нем. Перед смертью атаман, не видевший надобности делать духовное завещание, вызвал Евтихия из хутора, передал ему ключи и «некоторые бумаги» и долго о чем-то говорил наедине... Подполковник Евтихий Чепега внес и свой вклад в историю: в 1804 г. он привез на Кубань из Миргорода знаменитую ризницу и библиотеку Киево-Межигорского монастыря, принадлежавшие Запорожскому войску. Умер Евтихий в 1806 г., в числе имущества, описанного в его доме, были и сабли, принадлежавшие покойному атаману.
Портрета Чепеги история не сохранила. По словам П. П. Короленко, записавшего в конце прошлого века много преданий, слышанных от старожилов, он был «низкого роста, с широкими плечами, большим чубом и усами» и вообще представлял собой «тип сурового запорожца».
Рассказывают, пришел раз к Чепеге живописец. «Ваше прывосходительство, каже, я з вас изниму партрет». Чепега: «А ты маляр?» Отвича: «Маляр».- Так малюй же богив, а я генирал, меня малювать не треба...»
Чтобы пользоваться предварительным просмотром презентаций создайте себе аккаунт (учетную запись) Google и войдите в него: https://accounts.google.com
Подписи к слайдам:
Захарий Чепега
В начале июля 1788 г. Г. А. Потемкин издал указ о назначении нового атамана: «По храбрости и усердию к порядку и по желанию войска верных казаков определяется атаманом кошевым Харитон (то есть Захарий) Чепега. Объявляю о сем всему войску, предписываю надлежащим образом его почитать и повиноваться». В знак уважения фельдмаршал подарил Чепеге дорогую саблю. Сохранилось много документов, в основном военных ордеров и переписки, связанных с Захарием Алексеевичем, но ни на одном из них мы не встретим его автографа: кошевой атаман Черноморского казачьего войска был неграмотен. Подписи на бумагах за него ставил доверенный офицер. Если добавить к этому обстоятельству и тот факт, что родная сестра Чепеги - Дарья была замужем за крепостным крестьянином Кулишом, принадлежавшим помещику Полтавской губернии майору Левенцу, и трое сыновей ее даже в бытность Чепеги атаманом числились «у помянутого помещика в крестьянстве» (впрочем, один из них, Евстафий Кулиш, бежал во время турецкой войны к запорожцам, приобретя там «через разные отличия» чин поручика, затем женился и, не пожелав переселиться на Кубань, остался на жительстве в Херсонском уезде), то истоки родословной Чепеги угадываются легко.
В Сечи он имел репутацию опытного и храброго воина, командовал конницей, участвовал во всех важнейших сражениях. При взятии Измаила А. В. Суворов поручил ему вести на крепость одну из штурмовых колонн. За боевые подвиги Чепега был награжден тремя орденами и получил чин бригадира. Но не только наградами отмечен его ратный путь: вражеские пули не раз настигали запорожца. Впрочем, здесь нам предоставляется возможность дать слово самому герою нашего рассказа: в архиве сохранилось письмо Чепеги войсковому судье Антону Головатому, с которым его связывала искренняя дружба. Это письмо написано 19 июня 1789 г., сразу после жаркого сражения с турками у Бендер, за которое, кстати, черноморцы, выступавшие вместе с донскими и бугскими казаками, удостоились благодарности от М. И. Кутузова. Рассказывая о потерях противника, захваченных турецких знаменах и пленных, Чепега далее пишет: «Наших всех ранено тры да в смерть убыт один человек, лошадей убыто 6 да ранено тры; да и я добувся, пуля пронзила мне правое плечо сквозь и вряд ли скоро вылечуся, очень мне трудно. Горе бедной сироте... и поживкы получить успеть не можем, а только быть тому так, будем терпеть, а Богу молиться, и на его положимся, пусть он будет помощник и заступник, видя нашу справедливость... затем прости, любезной брате, приятелю и товарищу, ибо я, пожелав вам во всех ваших предприятиях благощасливых успехов, с истинным почтением пребываю...»
Чепеге предстояло атаманствовать почти десять лет, и главным событием в его деятельности, с точки зрения и современников и потомков, является, безусловно, основание Екате-ринодара и первых кубанских станиц. Путь на Кубань Чепега с войском и обозом держал сушей, в конце октября 1792 г. он прибыл к реке Ее, где зазимовал в так называемом Ханском городке при Ейской косе. Головатому он сообщал, что осмотром здешних мест остался доволен, земля «способна» для хлебопашества и скотоводства, воды здоровые, а рыбные ловли... «таковых чрезвычайно изобильных и выгодных видеть не случалось и о подобных не слыхано...» Заметим, что богатства нового края были по достоинству оценены не только казаками, которым предстояло пахать и охранять эти земли, но и их керченскими, петербургскими и иными начальниками, большими и малыми. Примечателен в этом отношении такой ордер Чепеги полковнику Савве Белому в Тамань 29 января 1793 г.:«...его превосходительству господину генерал-майору Таврическому губернатору и кавалеру Семену Семеновичу Жегулину нужна красная свежая рыба и свежепросольная икра, а потому рекомендую вашему высокоблагородию приложить старание как можно оной побольше достать и отправить с нарочным как его превосходительству, так и служащим при ему губернскому прокурору капитану Петру Афанасьевичу Пашовкину, секретарю коллежркому протоколисту Данилу Андреевичу Кареву и на всю губернскую канцелярию...»
10 мая 1793 г. Чепега выступил с казаками к реке Кубани для устройства пограничных кордонов, а 9 июня остановился лагерем в Карасунском куте, где «и место сыскал под войсковой град...» В последующие месяцы он ведет настойчивую переписку с Таврическим губернатором, добиваясь утверждения города и присылки землемера, выписывает строителей, назначает городничего... Весной 1794 г. при непосредственном участии атамана была проведена жеребьевка земель под будущие куренные селения и 21 марта составлена ведомость, «где которому куреню назначено место». Но уже в июне 1794 г. Чепега покидает «новостроющийся» войсковой град, отправляясь по приказу Екатерины II с двумя полками в так называемый польский поход. По пути в Петербург его приглашают к царскому столу, и сама государыня угощает старого воина виноградом и персиками. За участие в польском походе казачьего атамана производят в генералы. Это была его последняя военная кампания. Через год после возвращения на Кубань 14 января 1797 г. от старых ран и «колотья легкого» Захарий Чепега скончался в Екатеринода-ре, в своей хате, выстроенной в дубовой роще над Карасуном. Похороны его состоялись 16 января. Траурную колесницу, запряженную шестью вороными лошадьми, сопровождали куренные атаманы и старшины, пешие и конные казаки, стрелявшие из ружей и трехфунтовой войсковой пушки каждый раз, когда п (хщессия останавливалась и священник читал Евангелие. По пути от дома к церкви было сделано двенадцать остановок, и двенадцать залпов гулким эхом прокатились над городом. Впереди гроба, по обычаю, несли крышку с положенными на ней крестообразно двумя саблями - гетманской и царской, дарованными атаману; по сторонам вели двух любимых его верховых лошадей, на подушках из тонкого зеленого сукна несли награды, а перед ними - атаманскую булаву... Чепега был погребен в войсковой крепости «посреди назначенного для соборной войсковой церкви места».
Описание его похорон было составлено войсковым писарем Тимофеем Котляревским для Антона Головатого, находящегося в то время за пределами края, в персидском походе, а копия этого документа осталась в войсковом архиве. Девяносто лет спустя войсковой архивариус Вареник добавил на оборотную сторону листа любопытную запись, в которой сообщал (для будущих поколений?), что 11 июля 1887 г. при рытье рва для фундамента новой церкви на месте деревянного Воскресенского собора, освященного в 1804 г. и разобранного в 1876-м, были отрыты могилы, по атрибутам своим признанные захоронениями Чепеги, Котляревского, войскового протоиерея Романа Порохни, полковника Алексея Высочина, а также некоей женщины, по преданию, жены Головатого Ульяны... Прахи эти перенесены в новые гробы (гроб для Чепеги пожертвовал сам Вареник) и перезахоронены под трапезной строящейся церкви. При церемонии пел войсковой хор и присутствовал наказной атаман Я. Д. Малама... Что еще нам известно о Чепеге? Поскольку старый атаман «умре холост, и следовательно бездетен», историки как-то не интересовались его потомками. Ветвь его рода по линии сестры Дарьи Кулиш затерялась где-то на Украине. Примечательно, что дети его племянника Евстафия, Иван и Ульяна, «присвоили» себе фамилию Чепега и потом претендовали на наследство. Другой племянник Евтихий, сын брата Чепеги Мирона, носил атаманскую фамилию по праву, так как, рано потеряв отца, малолетним был взят Захарием Чепегой и все время находился при нем. Перед смертью атаман, не видевший надобности делать духовное завещание, вызвал Евтихия из хутора, передал ему ключи и «некоторые бумаги» и долго о чем-то говорил наедине... Подполковник Евтихий Чепега внес и свой вклад в историю: в 1804 г. он привез на Кубань из Миргорода знаменитую ризницу и библиотеку Киево-Межигорского монастыря, принадлежавшие Запорожскому войску. Умер Евтихий в 1806 г., в числе имущества, описанного в его доме, были и сабли, принадлежавшие покойному атаману.
Е. Д. Фелицын, опубликовавший в 1888 г. биографическую справку о Захарии Чепеге, утверждал, что одна из них - золотая, пожалованная императрицей, «до сих пор хранится в одной старинной казачьей семье». Портрета Чепеги история не сохранила. По словам П. П. Короленко, записавшего в конце прошлого века много преданий, слышанных от старожилов, он был «низкого роста, с широкими плечами, большим чубом и усами» и вообще представлял собой «тип сурового запорожца». Рассказывают, пришел раз к Чепеге живописец. «Ваше прывосходительство, каже, я з вас изниму партрет». Чепега: «А ты маляр?» Отвича: «Маляр».- Так малюй же богив, а я генирал, меня малювать не треба...»
На здании Кубанского медицинского университета установили памятный знак основателю Екатеринодара Захарию Чепеге. Двести с лишним лет назад на этом месте стоял дом кошевого атамана Черноморского казачьего войска, которому в городе до сих пор не было установлено ни одного памятника или памятного знака. Те, кто хоть немного знаком с историей кубанского казачества, при упоминании о Чепеге вспомнят, что его кормила виноградом Екатерина II, что подарила ему саблю, усыпанную алмазами, что был он неграмотным - письма за него подписывали другие. Но мало кто знает, что именно Захарий Чепега отыскал место, где казаки положили начало Екатеринодару-Краснодару. Он же возглавил высадку черноморских казаков на Таманский полуостров. А первую зиму после получения высочайшей грамоты на освоение здешних земель он вместе с войском провел практически в степи, с большими человеческими потерями. Достоверных изображений кошевого атамана не сохранилось, но доподлинно известно, что Чепега героически сражался в русско-турецкой войне, был любим казаками и при всей своей суровости и строгости во время военных походов, по сути, был доброй души человеком и редко кому отказывал в помощи и защите.
Работу выполнила ученица 8 «А»класса Бичурина Христина
Захарий Алексеевич Чепега (Кулиш)
Генерал-майор. Кошевой атаман Черноморского казачьего войска. Герой штурма крепости Измаил
Одним из первых предводителей предков кубанских казаков был кошевой атаман Черноморского казачьего войска генерал-майор Захарий Алексеевич Чепега. Он происходил из дворян Черниговской губернии, из рода Кулишей. В молодости став запорожским казаком, получил прозвище Чепега, которое и стало его новой фамилией.
В Сечи он быстро выдвинулся и ко времени ликвидации императрицей Екатериной II Запорожской Сечи в 1775 году занимал должность казачьего полковника Протовчанской паланки. Падение Сечи как средоточия казачьей вольницы на его биографии не отразилось.
Когда светлейший князь Г. А. Потёмкин-Таврический стал набирать Войско верных казаков из бывших запорожцев, одним из первых откликнулся на призыв Захарий Чепега, имевший к тому времени чин армейского капитана. В 1787 году он вместе с другими старшинами набрал волонтёрскую (добровольческую) команду, которая в следующем году была развёрнута в Черноморское казачье войско под предводительством кошевого атамана Сидора Игнатьевича Белого.
Захарий Чепега в начавшейся войне 1787–1791 годов первоначально командовал конными полками казаков-черноморцев. Пешая часть войска тогда составляла команды гребной флотилии и десанта на ней, действовавших в Днепровско-Бугском лимане, а затем вдоль северных берегов Чёрного моря и на дунайских водах.
В том же 1788 году Сидор Белый получил смертельное ранение в морском бою под турецкой крепостью Очаков. Кошевым атаманом Черноморского казачьего войска был избран Захарий Алексеевич Чепега. Главнокомандующий русской армией генерал-фельдмаршал Г. А. Потёмкин утвердил избрание и наградил Чепегу за ратные труды - нынешние и будущие - драгоценной саблей.
Чепега, получивший чин бригадира, предводительствуя черноморскими казаками, не раз отличался в ходе Русско-турецкой войны 1787–1791 годов. В ходе её бывшие запорожцы вместе с другими казачьими частями действовали в авангарде русской армии, высаживали десанты, а их гребная флотилия с боями продвигалась на запад вдоль берегов Тавриды и Бессарабии. Казаки Чепеги особенно отличались в десантных операциях.
18 июня 1789 года он во главе тысячного отряда казачьей конницы по приказу генерала М. И. Голенишева-Кутузова проводил рекогносцировку крепости Бендеры. Вблизи неё состоялся жестокий пятичасовой бой с турками, в котором кошевой атаман получил пулевое ранение навылет в правое плечо. Черноморцы вместе с подоспевшими на помощь донскими и екатеринославскими казаками наголову разбили турок, которые имели заметное численное превосходство.
11 декабря 1790 года Захарий Чепега участвовал в штурме Измаила, сильнейшей крепости на границах Оттоманской империи, командуя одной из штурмовых колонн генерал-майора Арсеньева, которые десантировались в саму крепость на гребных судах русской военной флотилии через Дунай с противолежащего острова Чатал.
В том броске через реку казаки первым делом захватили крепостные береговые батареи и только потом завязали рукопашный бой в городской черте Измаила. Но, пожалуй, самым трудным для них в ходе штурма делом стало отражение вражеской контратаки, когда толпа в несколько тысяч воинов крымского хана попыталась сбросить десант с прибрежных круч в Дунай.
Всего в «открытой атаке» Измаильской крепости участвовало четыре тысячи черноморских казаков. Штурмовая колонна Захария Чепеги состояла из Алексопольского пехотного полка, двухсот гренадер Днепровского Приморского полка и тысячи казаков-черноморцев. Десант перевозился с острова Чатал в черту города-крепости преимущественно на казачьих лодках-дубах. Ночь перед приступом кошевой атаман не спал, проводя со своими людьми «душевные беседы».
Генерал-аншеф А. В. Суворов-Рымникский высоко оценил мужество кошевого атамана и геройство его казаков-черноморцев. Высоко отзывался о достоинствах Чепеги как казачьего военачальника и всесильный фаворит Екатерины II светлейший князь Г. А. Потёмкин-Таврический. Получил герой Измаильского штурма в награду Военный орден Святого великомученика и победоносца Георгия 3-й степени. В высочайшем рескрипте говорилось:
«Во уважение на усердную службу и отличную храбрость, оказанную при взятии приступом города и крепости Измаила с истреблением бывшей там турецкой армии, командуя колонною».
4 июня 1791 года Чепега отличился в сражении при Бабодаге, составляя со своими казаками-черноморцами авангард кутузовских войск. На следующий день он овладел этим городом-крепостью, захватив в качестве военных трофеев восемь медных пушек и походный лагерь турецкой армии с её обозом.
После захвата городских окрестностей армейские провиантские запасы были пополнены значительным количеством хлеба из запасов султанской армии, собранных у Бабодага. Турки при бегстве не успели их уничтожить, оставив легкоконному противнику в качестве военных трофеев свои многочисленные склады провианта.
Бабодагская виктория далась казакам-черноморцам с большим трудом, поскольку под городом в походных лагерях стояло до пятнадцати тысяч турецких войск и до 8 тысяч крымской татарской конницы.
За доблесть, проявленную в русско-турецкой войне, Захарий Алексеевич Чепега удостоился чина бригадира, золотой сабли, украшенной алмазами (дар императрицы) и многих боевых орденских наград: Святого великомученика и победоносца Георгия IV и III степеней, Святого Владимира 3-й степени и золотого Измаильского креста, носимого на Георгиевской ленте.
В 1792 году по высочайшему повелению императрицы Екатерины II Великой бригадир З. А. Чепега руководил переселением Черноморского казачьего войска с берегов Днестра на Кубань. Переселение шло в два этапа. Сперва переселились строевые казаки. Перезимовав на новом месте, они в следующем году встретили свои семьи.
Чепега многое сделал для обустройства на новом месте казачьих станиц, начала землепашества, по организации обороны Кавказской пограничной укреплённой линии против набеговых действий «закубанских народов» Черкесии. То есть Захарий Алексеевич показал себя талантливым администратором: ведь обживать приходилось пустынный степной край. Обживать и одновременно нести службу пограничной стражи.
Во время восстания в Польше в 1794 году бригадир Захарий Чепега, командовавший двумя конными полками черноморских казаков, участвовал в подавлении «возмущения». Он отличился ещё раз под знамёнами полководца А. В. Суворова-Рымникского в штурме Праги - укреплённого пригорода Варшавы. Наградой ему за польские дела стали чин генерал-майора, орден Святого Владимира 2-й степени и золотой Польский крест.
Последние годы жизни Чепега занимался внутренним устройством войска на Кубани. Из жизни 70-летний генерал-майор и георгиевский кавалер Захарий Алексеевич Чепега ушёл в 1797 году в городе Екатеринодаре. Он был похоронен с воинскими почестями у стен походной Свято-Троицкой церкви в Екатеринодарской крепости. В 1802 году на её месте был построен Воскресенский собор.
…Чтобы увековечить память одного из основателей Кубанского казачества, по указу императора Николая II Александровича от 26 августа 1904 года первоочередной 1-й Екатеринодарский казачий полк войска получил наименование 1-й Екатеринодарский кошевого атамана Чепеги полк Кубанского казачьего войска.
Полк имел славную боевую биографию, отличившись при штурме турецкой крепости Анапа в 1828 году, при покорении Западного Кавказа в 1864 году, на полях Маньчжурии в 1905 году и в ходе Первой мировой войны. Екатеринодарцы гордились именем вечного полкового шефа, который был одним из тех, кто привёл Черноморское казачье войско на берега Кубани.
В 1909 году, отдавая дань памяти отважному кошевому атаману, казачий хутор Величковский был переименован в станицу Чепигинскую.
Из книги 100 великих авантюристов автора Муромов ИгорьФридрих Тренк (1726–1794) Знаменитый прусский авантюрист. По происхождению дворянин. В восемнадцать лет получил звание королевского адъютанта. По ложному доносу был обвинен в измене отечеству и заключен в крепость. Через два года бежал в Россию, затем Австрию. В Пруссии был
Из книги 100 великих украинцев автора Коллектив авторовПантелеймон Кулиш (1819–1897) писатель, публицист, критик, этнограф, фольклорист, общественный деятель В течение жизни Пантелеймон Александрович Кулиш успел проявить себя едва ли не во всех сферах писательской и научно-гуманитарной деятельности. О нем можно говорить как о
Из книги 100 великих архитекторов автора Самин ДмитрийДЖОН ВАНБРУ (1664-1726) Джон Ванбру родился 24 января 1664 года. Он был сыном купца. Первой любовью Джона стала литература. Он стал известным английским комедиографом. Его литературное творчество характерно для последнего этапа периода реставрации. В комедиях «Неисправимый»
Из книги Большая Советская Энциклопедия (АТ) автора БСЭ